День вчера выдался бурным. Не удалось поспать толком, так ещё и Натаниэль учудил такое, что Константин это до конца жизни будет помнить и вспоминать со смехом. Но этом потом. Сейчас ему было не до смеха.
Кстати, говоря о Натаниэле...
Константин спустился вниз, в гостевую комнату, где он вчера сгрузил его на диван и оставил спать там. Привести его домой было уже сложным делом, поэтому на третий этаж он и не думал его тащить. Обойдётся.
Он с насмешкой оглядел брата, одновременно с этим пытаясь понять, что же такого могло произойти, что дело дошло до крайностей. Константин не знал, беспокоиться ему за брата или же смеяться из-за его вчерашних пьяных выходок.

Отредактировано Constantine Burke (2014-07-17 10:28:28)

"Мда, нехорошо напиваться, мистер Истхем, нехорошо", – подумал Константин про себя.
Он не знал, сколько именно выпил вчера Натаниэль, но был уверен, что достаточно много. Больше, чем он позволяет себе пить обычно.
– Что вчера произошло? – спросил Натаниэль.
Предвидя, что разговор будет долгим, Константин сел в кресло напротив.
– И он ещё спрашивает, – фыркнул он. – Напился так, что любая свинья бы от зависти головой об стенку принялась бы биться!
Заметив неудачную попытку брата встать с постели, Константин решил подлить масла в огонь:
– Что, плохо? Хочешь совет: немедленно съешь отбивную, добавь к ней побольше сала и запей всё пинтой эля.
Иногда ему нравилось издеваться над людьми. А сейчас ему это нравилось особенно.

– Я напился?!
– Нет, я!
Как только он вчера вернулся домой, служанка сообщила ему, что "Мистер Истхем ушёл в дурном расположении духа. Кажется, ушёл пить".
В комнате отдыха Константин обнаружил непочатую бутылку вина, но сначала не придал этому никакого значения. Как и словам служанки, так как Натаниэль вообще не относился к той категории людей, которые топят своё горе в алкоголе. Но как же он жестоко ошибался, думая так!
– Я сволочь? – изобразил Бёрк возмущение. – И это твоя благодарность? Да я тебя вчера на себе притащил! Между прочим, сложно было: постоянно пытался убежать, причём в сторону леса, при этом заявляя, что хочешь побыть в одиночестве в лесу, смотря на луну, и завыть, словно одинокий волк!

– О, кажется, ты начинаешь вспоминать, – произнёс Бёрк.
Его забавляло наблюдение за братом. Сам он ещё никогда в такую ситуацию не попадал, потому что если и пил что-то крепкое, то всегда знал меру. Впрочем, никогда не знаешь, когда снесёт крышу. У Натаниэля вон уже снесло.
– Вина не налить? – участливо спросил он.
– Что ещё я натворил?
"Ну, ты сам напросился".
– Тебе по порядку или только самые яркие моменты описать? При выходе из трактира ты орал всем, что непременно добьёшься сердца какой-то Заразы. Вот только я не понял, это имя или фамилия? Или это новый титул.
А пока Натаниэль осмысливал, Константин думал, что же ещё ему подкинуть из событий вчерашней ночи.
– А ещё ты уверял меня, что быть неодушевлённым предметом – самое милое дело. Поэтому пытался убедить меня превратить сначала тебя в картофель, а потом и самому превратиться. Хотя, Нимос мне свидетель, я ума не приложу, как это сделать!
Константин вспомнил выражение лица Натаниэля на тот момент и едва не захохотал в голос. Лицо его тогда было таким, как будто он и действительно верил во всю ту чушь, что нёс.
Но сейчас Константина очень интересовало, кто же эта дама его сердца – некая Зараза – такая, что смогла выбить из колеи даже Натаниэля. Хотел бы он на неё взглянуть. Ему за двадцать с лишним лет не удалось споить Натаниэля, но в итоге из-за неё Натаниэль сам себя споил.

Бёрк забавлялся, наблюдая за гневными гримасами брата. Он давно так не веселился.
– Я не понимаю причину твоей злости, – наигранно удивлённо сказал Константин. – Сам же попросил рассказать.
– Это всё?
Можно было бы ограничиться и тем, что он уже поведал Натаниэлю о его вчерашнем весёлом дне, но Константину понравился такой способ развлечения. А раз уж Натаниэль сам интересуется событями вчерашнего дня, а вернее уже почти ночи, то почему бы и не рассказать?
– По пути нам попались вампиры, – ответил он. – И так как я тащил тебя, сражаться с ними было бы сложновато. Но к счастью, всё обошлось. Они от нас сбежали... ты строил им рожицы и орал: "У-у, клыкастые комары!"
Вспомнив лица тех вампиров, которым случайно непосчастливилось повстречать на своём пути пьяного карателя, Константин захохотал в голос. Больше сдерживаться было просто невозможно.
– Что ещё... ах, да! Ты лез обниматься к какой-то девушуке и клятвенно заверял её, что никогда не отпустишь её руку. А потом... – Константин посмотрел на Натаниэля, думая, стоит ли продолжать. Поколебался с минуту, а затем решил, что стоит. – Потом ты решил поговорить с домашней обезьянкой... на обезьяннем, судя по странным выкрикам и жестам. Знаешь, – он усмехнулся, – вы вдвоём довольно неплохо смотрелись...
На этом, хвала Нимосу, их дорога закончилась. Они дошли до дома.
– О! – вспомнил Константин вдруг. – Ты зачем-то пообещал прибить Сорена Олсена...
Произнеся это имя, мужчина пронзительно посмотрел на брата. Картина становилась ясной. До Константина, кажется, дошёл смысл всего: и попойки Натаниэля, и его слова о некой Зараке, и приставания к той девушке. И он не знал, смеяться ему или злиться.