Натаниэль был рад тому, что он никуда не идёт. Балы были не для него. К тому же, в возрасте 36 лет Истхем был неженат, и каждый раз, когда он был на балах или приёмах, ему пытались навязать невесту. Натаниэль не то чтобы не хотел вообще жениться, но пока не нашёл подходящую для роли его жены. Все девушки, которых ему навязывали в жёны, были либо глупыми, либо беспечными. Натаниэль не любил ни то, ни другое качество, поэтому лишь вежливо отклонял каждое новое предложение.
На сегодняшнем балу, конечно, никто не станет делать ничего подобного, но на нежелание присутствовать на нём это не повлияло. Натаниэль твёрдо решил не идти никуда. В конце концов, если вдруг это вызовет недовольство императорской семьи, что вряд ли, он сошлётся на болезнь.
Константина он нашёл в большой зале. Тот сидел в кресле и что-то читал.
Если высшее общество Ремпета было взволнованно сегодняшним событием, но Константина эта лихорадочная волна явно не коснулась. Он был спокоен как всегда. В этом они вдвоём были похожи.
– Насчёт того недавнего бала, – сказал Натаниэль, тоже присаживаясь в кресло напротив. – Никто не догадался?

О существовании внебрачной дочери императора Истхем знал, но на весть о том, что она нашлась, он никак не отреагировал. Внебрачные дети не имеют права наследства, тем более у императора уже есть наследница.
– Это касается дела? – спросил Натаниэль.
Он не видел связи.
Появление Иларии на политической арене, по его мнению, ничего не даст.
Даже если обществу станет известно о существовании ещё одной дочери императора, это ничего не изменит. Пока есть Анита, пока жива Жасмин Вестерлунд, даже при всём желании Ювел вряд ли сделает и Иларию Бласс своей наследницей. Жасмин не позволит, чтобы её дочери ставили препятствия по пути к трону.
– Зачем тебе вообще понадобилось её искать?
Голос Натаниэля был слегка недовольным. Им были нужны союзники, а не бастарды.

Переворот был идеей Константина. Он задумал его ещё давно, но так близко к его осуществлению они не стояли никогда.
Ювел очень умён и осторожен, поэтому все предыдущие перевороты заканчивались ничем. Случай с Олсеном – один из них. Вообще со стороны Ювела было очень щедро позволить сыну предателя вернуться в Ремпет, пусть и в качестве посла. Но это, опять же, была продуманная политика правителей.
Но в этот раз всё будет по-другому. Ювел Вестерлунд умрёт в ближайшее время. В том, что это случится, Натаниэль и не думал сомневаться. Он сам лично провернул это дело с ядом на балу, поэтому в скорых результатах можно было быть полностью уверенным.
– Что, пришла и сама заявила, что она дочь императора? – язвительно спросил Натаниэль.
Идея с привлечением в дело внебрачной дочери императора ему по-прежнему не нравилась. Он не находил её разумной.
– Ювел не станет наделять её правом наследства! – уверенно сказал он. – Он, может быть, и захочет это сделать, но он разумный правитель, поэтому поймёт, что если он поступит так, это вызовет волну недовольств.
Натаниэль посмотрел в окно. На улице по-прежнему валил снег,который успел уже ему надоесть. Он шёл уже второй день, и шёл так сильно, что улицы и вся растительность были покрыты толстым слоем белого снега.
– Говоря о мощных союзниках... Филиппу о своём плане сказал?

– Нет. В том-то и вся прелесть, что она ничего не знает. И узнать она это может только от меня.
В этом Натаниэль даже не сомневался. Константин отличался умением находить информацию в самых неожиданных местах и о самых неожиданных людях. Просто так всегда получалось, что он всегда находился в том месте и в то время, оставаясь незамеченным для тех, кто настолько глуп, что верит, что у стен нет ушей.
О предстоящем перевороте он нисколько не волновался. Он был уверен в его успехе.
Натаниэль невольно улыбнулся, вспоминая прошлое. Пока Филипп был во дворце, Натаниэлю не приходилось принимать участие абсолютно во всём. Он мог с чистой душой сказать, что его это не интересует, и отойти в сторону, прекрасно зная, что эти двое не пропадут. Теперь Филипп был где-то там, и Натаниэлю приходилось участвовать в каждом безумном плане Константина. Не то чтобы ему это не нравилось, но всё же некоторые задумки его старшего брата ему не нравились, но Натаниэль всё равно приходилось принимать в них участие, потому что кто-то же должен прикрыть этому упрямому ослу спину!
Константин был самым рациональным человеком, которого Натаниэль только встречал. После, разве что, себя самого. Единственный раз, когда Константин просчитался, был тот случай с Эбби МакГрегор, что и стало одной из самых больших его ошибок. Но в целом и общем Константин трезво оценивал ситуацию и всегда знал, когда нужно остановиться, а когда можно идти напролом, не останавливаясь ни перед какими преградами. Но Натаниэль знал, что стоит его брату поставить перед собой какую-то цель, и он будет стремиться её достичь любой ценой.
– Конечно же я не иду! – широко улыбнулся Натаниэль, злорадствуя и не пыталась это скрыть. – Что я там потерял?
А действительно, что?
Если он туда пойдёт, то не увидит там ничего нового. Те же самые лица, те же самые фальшивые улыбки и притворно-слащавые речи. Большинство тех людей Натаниэль презирал и не хотел иметь с ними ничего общего, в том числе и находиться под одной крышей.
Хотя среди них, разумеется, был человек, которого Натаниэль был бы не прочь увидеть. Эмелин МакГрегор. Почему-то мысли о ней вызвали улыбку. Но вряд ли после случившегося тогда девушка захочет его видеть. Да и сам Натаниэль не стремился увидеть её ещё раз. Но в любом случае, он уже решил, что этот бал будет обходиться без него. С них хватит и одного Бёрка.
– Балы и прочее не для меня, – добавил он задумчиво. – Но возвращаясь к изначальной теме разговора, спрошу, какой у тебя план, что ты решил вовлечь в это Иларию?