– Неподходящее время для прогулок, – сказал Франциск.
– Неподходящее время, чтобы давать мне наставления.
Олдридж не чувствовала вину перед мужем – он знал, какую девушку он берёт в жёны. У него была возможность отказаться от брака или даже не помышлять о нём с участием Паулы, но он не воспользовался замечательной возможностью. Теперь же пусть он винит только себя самого. Она с самого начала говорила, что не хочет замуж.
Маркиза всегда получала то, чего хотела. Развода она, конечно, не добьётся, но она была так же свободна, как и незамужняя леди. Она ходила куда хотела и когда хотела, говорила и виделась с кем сама желала. И, конечно же, у неё были любовники. Наверное, Франциску о них докладывали, но он не подавал виду, что знает. Ей, в целом, было всё равно. Франциск всё равно ничего не сможет ей сделать – слишком влиятельна была семья Валлин, а Паула считалась всеми наследницей, несмотря на то, что пыталась в этом всех разубедить.
У неё было прекрасное настроение, потому что Себастьян Арн скоро станет регентом.
Лучше было бы, если бы он сразу стал императором, но с чего-то нужно было начинать.
Императрица Илария, к счастью, покидала Ремпет – возможно, навсегда. Власть теперь должна была перейти в новые руки – как и ожидала Крис.
На морском берегу, куда она пришла подышать воздухом, уже кто-то находился. Со спины блондинку было сложно узнать, но Паула заинтересовалась – светловолосых на юге было очень мало.
Приблизившись к девушке, Олдридж убедилась в том, что это лицо она видит впервые.
- Вы здесь недавно? – спросила она, подходя ближе. – Здесь красиво, но не обольщайтесь – на самом деле город изнутри далеко не так красив, как кажется снаружи.
Ей хотелось уехать отсюда, и причина её частых прогулок по берегу моря крылась в этом. Однако маркиза не могла бросить здесь своего брата одного. Он нуждался в ней, а она нуждалась в нём. Кристель верила, что наступит день, когда Арон откроет глаза. В их роду не было слабых, так что он победит смерть, так не вовремя явившуюся.
- Леди Паула Олдридж, - представилась маркиза.
Ей хотелось узнать, кто стоит перед ней и невидящим взглядом смотрит на море. Последние события показали, что к чужакам нужно относиться с подозрением. Джеральдо Медерик, приютивший у себя ту жрицу, поплатился за своё доверие. Сейчас было такое время, что иногда даже уверенным в себе нельзя было быть. Ты думаешь, что поступишь именно так, но события ведут к другому исходу. Время – вот что определяет их жизненный ход.

– Катарина Арн? – повторила Олдридж.
Она знала лично Себастьяна Арна, слышала о его отце Валентине… а вот о Катарине Арн не знала абсолютно ничего. Кто она такая? Кем приходится регенту? И, главное, за что её сослали сюда? На обычную поездку это не было похоже – скорее, это было ссылкой.
Так как Паула никогда не думала о том, насколько тактичны её слова, она спросила прямо:
– Кем вы приходитесь лорду Себастьяну? Ещё я хочу знать, приехали ли вы сюда добровольно, или принять такое решение вас заставили.
Эта девушка не выглядела очень приветливой, но и Паула тоже такой не была. Она всего лишь хотела знать, кем была эта Катарина Арн, чего от неё ждать и как можно использовать знакомство с ней – то есть, будет ли она полезной.
Люди их круга всегда задаются такими вопросами, заводя новые знакомства. Если человек полезен, то и относятся к нему иначе.
О южанах ходит много слухов, но только сами южане знают себя. Свою выгоду они никогда не упустят. Между тем, они настолько принципиальны, что это часто идёт им же во вред.
На первый взгляд Паула не сильно была похожа на остальных южан, но её кровь была южной. Она тоже строго придерживалась своих принципов, пусть они и отличались от принципов большинства населения южной части империи Ремпет. Паула по-своему любила этот край, и она не хотела войны – не за принцессу, которая не стоила и мизинца. Она не позволит своим людям рисковать жизнями ради пустой идеи.

«Высокомерная сука», – подумала Паула, наблюдая за Катариной. С лица её при этом не сходила улыбка.
– А больше ничего не хотите узнать?
– Я много чего хочу узнать, но начать хотела бы с тех вопросов, которые я вам уже задала.
Ещё никому не удавалось заставить её молчать. Паула плевала и на этикет, и на такт, и на всё, что угодно, если это помогало ей достигнуть цели. Так не было принято в её обществе, но такой уж она родилась. Никто и никогда не смел ей указывать, что она должна делать и как себя вести. Осадить её мог только её брат, но Арон обычно не считал нужным этого делать.
«И единственный человек, к чьему мнению я могла бы прислушаться, сейчас находится между жизнью и смертью, – думала Олдридж. – Разве это справедливо?»
– Впрочем, на один ваш вопрос я отвечу. Я младшая сестра Себастьяна.
Она ей не нравилась, и Кристель решила ещё немного позлить Катарину.
– Понимаю. И вы просто решили удалиться со двора и поселиться здесь. Разумное решение – вашему брату сейчас не нужны никакие помехи. Очень благородно с вашей стороны было так поступить.
Маркиза уже насмехалась открыто, и её настроение стремительно улучшалось. Ей нравилось то, что она видела перед собой – маленькую девочку, у которой отобрали последнюю конфету. Она понимала, почему Себастьян Арн решил от неё избавиться. А ещё Паула была рада, что брат и сестра не похожи. Их роднила только семейная красота. Будь Катарина Арн хотя бы в половину такой же умной, как и её брат, она могла бы переполошить весь юг.
«Но я позабочусь о том, чтобы о тебе здесь сложилось определённое мнение», – подумала маркиза.
Пусть Катарина и дальше думает, что фамилия Арн поможет ей добиться всего – здесь, на юге, эта фамилия не значила почти ничего, особенно в случае одной единственной представительницы этого рода, у которой не было ни армии, ни сторонников. Она никто, букашка, которую растопчут, если не будет осторожна.