После приезда сразу нескольких высокопоставленных гостей императорский дворец превратился в пчелиное гнездо. Здесь в последнее время было неспокойно. Нельзя было сказать, что Пат раньше чувствовала себя здесь превосходно, но сейчас её одолевала какая-то тревога.
Ещё она беспокоилась за Ребекку. Они не стали подругами, но Патриция догадывалась о том, что происходит за закрытыми дверьми апартаментов графа де Катальда, который, в отличие от того же маркиза де Катальда, был животным. Девушке было сложно понять и простить насилие, но она понимала, что не сможет ничего сделать сама, чтобы помочь фрейлине. Если бы можно было просто убить лорда, всё было бы в её руках, но такое было недопустимо.
Отложив в сторону кусок ткани, над которым Пат безрезультатно трудилась последние тридцать минут, она отправилась на поиски какого-нибудь придворного мага, подумав, что Илария не обидится на неё, если сегодня Пат не будет участвовать в церемонии подготовки ко сну.
Она не знала, к кому ей следует обратиться, но одно было ясно – никто из лордов ей не поможет. Они не станут рисковать дружбой с графом ради помощи какой-то девушке. Патриция уже поняла, что, несмотря на титул баронессы, Ребекка Дюплесси не была очень влиятельной или богатой.
– Мистер Вессель! – позвала она миловидного блондина, который занимал должность придворного мага тьмы. – Можем мы поговорить?
Дель Рио не стала ждать ответа, а сразу же перешла к делу:
– Мистер Вессель, мне нужна ваша помощь.
Это звучало как-то неубедительно, и никак не мотивировало мага ей помочь, и поэтому Патриция продолжила, понадеявшись на то, что у Рагнара хватит достоинства не отказать ей в просьбе:
– Одна из фрейлин, Ребекка Дюплесси, сейчас с лордом де Катальдом. Я имею в виду лорда Сэмюеля, не Леонеля. Я уверена, что её там удерживают насильно. Прошу вас, сделайте что-нибудь!
Придворные маги тоже обладали какой-то властью, поэтому Патриция подумала, что Вессель ей поможет. Он достаточно резко относился к представителям аристократии – Пат как-то слышала не очень лестный комментарий, неосторожно им произнесённый, – и поэтому он был единственным, кто мог согласиться.

– Эй, ты там жива? – Сэмюель небрежно толкнул Ребекку ногой. Когда та не отреагировала, он раздражённо вздохнул.
Сколько раз это никчёмное создание собирается терять сознание? Она сводила его с ума своим ханжеством! Какого демона она делала со своим мужем в постели, если она такая неумеха и недотрога? Это и раздражало, и заводило одновременно. Наверное, Сэм всё-таки слегка перестарался.
«Похоже, я затрахал её до смерти», – мелькнула в голове шальная мысль.
Накинув на плечи халат, граф прошёлся до стола и налил себе вина из графина. Он бы предложил и девушке, но та всё ещё находилась непонятно где.
«Витает в облаках от счастья».
Бокал он осушил одним глотком.
Его взгляд снова вернулся к Ребекке. Когда он вспоминал её крики и стоны боли, видел выражение мольбы и надежды в глазах, в нём поднималось неудержимое желание. Ему становилось очень сложно себя контролировать. Наверное, он всё-таки оставит эту маленькую блондиночку себе до тех пор, пока не наиграется с ней. Учитывая его аппетит, это случится не скоро.
Взяв другой графин, с водой, де Катальд вылил его содержимое в лицо Дюплесси.
– Просыпайся, милая, – ухмыльнулся он. – Я уже по себе соскучился.
Обойдя её, Сэмюель вновь уселся на диван, решив дать Ребекке время прийти в себя окончательно. Пусть наберётся сил – сегодня (да и в последующие ночи тоже) они ей пригодятся. Сэм просто взбесится, если она снова упадёт в обморок. Какой толк от её бездыханного тела?
– Милорд, вам лучше будет отпустить леди Дюплесси, – услышал он чей-то голос.
Даже не вставая с места, граф повернул голову в сторону вошедшего. Он мысленно уже убил стражников, которым он ясно приказал никого не впускать, будь то слуга, аристократ или даже сама императрица. В конце концов, должны же соблюдаться приличия – на дворе уже вечер; вдруг он не один?
– А я думаю, что вам лучше будет уйти и не вмешиваться, – ответил он пока ещё спокойно. – Только не говорите, что вы поборник нравственности. В таком случае вы можете себя успокаивать тем, что девушка чувствует себя хорошо.
Он бросил взгляд на Ребекку и с ухмылкой проговорил:
– Не правда ли, сладенькая, что тебе со мной хорошо?
Только слепой бы не заметил потрёпанного вида девушки, но Сэм лишь пожал плечами. Каждому своё. Не всем нравятся телячьи нежности – может, девушка сама его попросила о грубости, а он не смог ей отказать в столь милой просьбе?
– А теперь я бы попросил вас уйти, – уже твёрже добавил де Катальд. – Вы мешаете мне и моей… даме.
Ему не терпелось вновь вернуться к прерванному занятию. Несмотря на все свои недостатки, у Ребекки Дюплесси было прекрасное тело, которое ему хотелось пометить как свою собственность всеми известными способами.
Какой-нибудь романтичный бард бы описал его состояние как одержимость или влюблённость, но в понятии графа де Катальда таких слов не было. Любовь была для него простым утолением физических потребностей. Если кто-то считал иначе, то это не его проблемы. На мир нужно смотреть реальными глазами, а не сквозь толстые тома сказок.

Вопреки всем опасениям, придворный маг всё-таки согласился ей помочь. Патриция сразу же переменила своё мнение о нём. Не имеет значения, что о нём говорят все остальные; важно только то, что в трудную минуту он согласился прийти на помощь. Истинная сущность человека проявляется в моменты беды и несчастий.
Они вместе прошлись до покоев графа, где Вессель произнёс:
– Милорд, вам лучше будет отпустить леди Дюплесси.
Его голос звучал очень уверенно и даже требовательно, несмотря на то, что он говорил с аристократом, который выше его по положению и может потребовать его наказания за неучтивость.
– А я думаю, что вам лучше будет уйти и не вмешиваться. Только не говорите, что вы поборник нравственности. В таком случае вы можете себя успокаивать тем, что девушка чувствует себя хорошо.
"Ублюдок!" – подумала Пат с ненавистью.
Она ненавидела мужчин, обижающих слабых женщин.
Ребекку Дюплесси очень легко было изучить, потому что она была настолько доброй и бескорыстной, что в её откровенность было даже сложно поверить. А ещё она была очень наивной для своих лет, и эта черта, кажется, сыграла с ней злую шутку.
Глядя на то, что эта сволочь сделала с Ребеккой, Патриции захотелось его убить. Даже если они не были подругами с этой фрейлиной, мимо такого просто нельзя было пройти. Если у кого-то было сердце, то он обязательно поможет. Или хотя бы попытается.
– А теперь я бы попросил вас уйти. Вы мешаете мне и моей… даме.
Дель Рио сохраняла спокойствие, но мысленно уже занесла графа в список тех, кого она обязательно убьёт. И, как маг воздуха, она его как следует помучает перед смертью – не всё же ему причинять боль другим. Настанет время, и он сам испытает всё на своей шкуре.
Пока Пат решила не вмешиваться, потому что её слова или действия могли только усугубить ситуацию. Раз уж она попросила о помощи придворного мага тьмы, то нужно посторониться и дать ему возможность со всем разобраться. А уж если у него не получится, то тогда она и будет думать о том, как ещё можно решить эту проблему.

Раздражение Сэмюеля росло, но этого, кажется, никто не замечал. Либо каждый придурок в этом замке был самоубийцей, только и мечтающим попасть на тот свет.
Граф равнодушно посмотрел на девушку, маячащую за спиной тёмного мага. Она была хорошенькой, но совсем не во вкусе Сэма. Впрочем, если это она развела панику на пустом месте, то её следует проучить, чтобы знала, что нельзя вмешиваться в чужие дела, особенно если это дела графа де Катальда. Будь он у себя в замке, он бы приказал за такое отрубить голову или повесить, но здесь он не мог действовать по своему усмотрению. Впрочем, у де Катальда был действенный метод, как заставить девушку выучить урок.
– Она сестра лорда Бёрка, – услышал он то, чего совсем не ожидал услышать.
«Сестра?» – и Сэм с сомнением посмотрел на Дюплесси.
Ничего общего в её чертах лица с лордом Бёрком не было. Даже цвет волос был совсем другим. Кого этот выскочка маг пытается обвести вокруг пальца?
– Вы, разумеется, можете продолжить свои игры, но тогда вы, несомненно, навлечёте на себя его гнев. Поэтому я предлагаю вам вот что – вы отпускаете девушку, мы уходим, и обо всём этом никто никогда не узнает. Если только сами не проболтаетесь.
– Я предлагаю тебе другой выбор, – высокомерно произнёс де Катальд. – Ты уходишь и не докучаешь мне, а я делаю вид, будто ничего не произошло.
Терять только недавно приобретённую игрушку не хотелось, тем более что Сэмюель сомневался в родстве этой наивной дурочки с лордом Бёрком. Обычно Бёрки более высокомерные, хитрые и коварные, а Ребекка Дюплесси не отличалась ничем из перечисленного.
Разумеется, он наведёт справки, но только для успокоения души.
Сэм сомневался, что лорд Бёрк так уж дорожит Ребеккой, даже если они и родственники. Если бы он хотел её защитить, то не позволил бы баронессе оставаться при дворе, с её-то наивными взглядами на жизнь. Такие люди не выживают среди сплошных интриг и игр. Рано или поздно они становятся жертвами, и от них грамотно избавляются.
– Если у вас всё, то я ещё раз попрошу вас обоих удалиться, – сказал граф, – иначе я буду вынужден приказать страже вас выпроводить.
Кем были эти двое, Сэм не знал, но он был в своём праве. Никто не имеет права вмешиваться в то, что происходит в его комнатах. Его действия никак не вредят ни главе Тайной канцелярии, ни, тем более, императрице. От того, что он на время забрал одну из её фрейлин, ничего страшного не случится. У Её Величества этих девок так много, что отсутствие одной светловолосой головки она и не заметит.
Сэмюель демонстративно отвернулся от гостей, глядя теперь на Ребекку.
Возможно, она надеялась, что её кто-то спасёт, но был только один человек, который мог её отпустить, и это он, Сэмюель де Катальд. Убивать или калечить Ребекку он не станет, конечно же, но и отпускать вот так сразу – тоже. Графу нравилось разнообразие во всём, а Дюплесси его привносила, пусть ей самой это и не нравилось.
«Сама виновата, – подумал он слегка раздражённо. – Если бы не строила из себя девственницу, которую насилуют, могла бы и удовольствие получить».
Но этот аспект волновал его настолько мало, что де Катальд просто переключился от слов к делу, решив продолжить начатое. Схватив Ребекку за волосы, он заставил её подняться на ноги, прошипев ей в лицо:
– Я сказал, что тебе достаточно спать.

Патриция всё больше и больше выходила из себя, вслушиваясь в разговор графа и Рагнара. У де Катальда была власть, но она не давала ему права поступать с людьми так, словно они были неодушевлёнными вещами. Каждая жизнь важна, и власть дана людям не для того, чтобы оскорблять и унижать других.
– Она сестра лорда Бёрка...
Когда девушка это услышала, она сначала удивлённо посмотрела на Рагнара, затем на Ребекку. Она не была похожа на сестру лорда Бёрка – ни внешне, ни по поведению. Ей казалось, что все представители его рода должны быть такими же, как и он сам, то есть высокомерными сволочами. Но Ребекку вовсе нельзя было такой назвать.
Дель Рио бы подумала, что Рагнар лжёт, чтобы повлиять на решение графа, но затем подумала, что у него нет причин выдумывать такое.
– Если у вас всё, то я ещё раз попрошу вас обоих удалиться, иначе я буду вынужден приказать страже вас выпроводить.
– Её Величество требует к себе свою фрейлину, – твёрдо выговорила Пат. – И вы её отпустите, иначе вскоре вообще не сможете находиться при дворе. Покровительство лорда Бёрка вам не поможет, когда разнесутся слухи о том, какие у вас увлечения. Можете мне поверить, герцогу вовсе не понравится, что в них принимала участие его сестра.
Девушка не знала, боится ли человек вроде Сэмюеля де Катальда за свою репутацию, но ей нужно было продолжить то, что начал Вессель, иначе она зря всё затеяла.
Есть определённая черта, до которой человек ещё может терпеть всё, что с ним делают. Если эту черту переступить, человек ломается. Ребекка сейчас находилась на грани.

– Её Величество требует к себе свою фрейлину. И вы её отпустите, иначе вскоре вообще не сможете находиться при дворе. Покровительство лорда Бёрка вам не поможет, когда разнесутся слухи о том, какие у вас увлечения. Можете мне поверить, герцогу вовсе не понравится, что в них принимала участие его сестра.
Сэмюель одарил брюнетку снисходительным взглядом.
Судя по всему, она была при дворе недавно, так как её взгляды были слишком наивными. Она действительно верила в то, что говорила – общество обязательно покарает его интересы и обличит лорда-злодея.
Он открыто расхохотался и ответил:
– Её Величество может желать что угодно и сколько угодно – если её желания противоречат моим, то ничего не выйдет, дорогуша.
Граф лениво оглядел Ребекку, на нежном теле которой отчётливо виднелись следы от хлыста. Всего лишь несколько ударов, но они сделали её покладистой и умной. До этого Сэмюель честно пытался быть хорошим и терпеливым, но всему есть предел.
Его развлечения не заканчивались ничьим убийством, потому что всё это привлекло бы к нему внимание, и он бы точно оказался за решёткой. Ребекку он, возможно, отпустит гораздо раньше, чем планировал – у Сэма были планы на столицу, и они не должны быть поставлены под угрозу ради соблазнительного тела этой блондинки. Однако перед тем, как дать ей уйти, Сэм планировал развлечься с ней в последний раз и, может быть, оставить на ней ещё несколько красных полос – уж очень это было возбуждающе.
Так как его незваные гости всё ещё докучали ему своим присутствием и тупостью, граф раздражённо бросил им:
– Я её отпущу – возможно, завтра. Но точно не сегодня. А будете настаивать – я продлю срок её пребывания здесь.
Двое тупиц должны были понять, что условия всегда выдвигает только он.
Перед тем, как они ушли, де Катальд обратился к брюнетке – судя по всему, она тоже была фрейлиной:
– Можешь попытаться посплетничать обо мне. Лорды и леди, с которыми ты будешь об этом говорить, в своих покоях предаются развлечениям и поразвратнее моего. Удачи тебе. А впрочем… если ты хочешь, чтобы я отпустил твою бедную подружку, можешь занять её место. Но, уверяю тебя, – наклонившись вперёд, чувственно проговорил Сэмюель, – тебе не понравится – уж я постараюсь.
Эта девушка, несмотря на фигуру и красивые черты лица, его не привлекала в этом плане. Его внимание в ней приковывали только пухлые губы, которые графу хотелось прокусить до крови в жарком поцелуе.  В целом же, обмен того не стоил. Однако, если девушка будет настолько глупа, что согласится, он найдёт применение и ей.
В конце концов, для Сэмюеля девушки мало чем отличались друг от друга. Он считал, что внутри они все одинаковые. И даже та рыжая, которую он встретил в столице.

Отредактировано Samuel de Catald (2016-12-06 20:21:14)

Дель Рио была очень настойчивой, когда было нужно. Учитывая род деятельности, её нельзя было назвать справедливой или очень доброй, но когда девушка вбивала себе в голову, что борется за правое дело, с ней никто не мог справиться. Патриция шла до конца.
– Её Величество может желать что угодно и сколько угодно – если её желания противоречат моим, то ничего не выйдет, дорогуша.
– Это мы ещё посмотрим.
– Можешь попытаться посплетничать обо мне. Лорды и леди, с которыми ты будешь об этом говорить, в своих покоях предаются развлечениям и поразвратнее моего. Удачи тебе. А впрочем… если ты хочешь, чтобы я отпустил твою бедную подружку, можешь занять её место. Но, уверяю тебя, тебе не понравится – уж я постараюсь.
Патрицию от этих слов передёрнуло. Его голос был отвратительным, и создавалось впечатление, будто Патрицию окунули в чан с гнилой водой.
– Вам лучше действительно уйти. Я буду в порядке.
Выражение лиц Пат стало ещё более решительным.
– Я никуда не уйду, – сказала она, – пока не заберу тебя отсюда.
Патриция не понимала, почему она делает это, ведь они не были подругами. В конце концов, она просто решила, что ненавидит мужчин, похожих на Сэмюеля де Катальда, – властных и жестоких. Идея провести его через такие же мучения казалась всё более и более заманчивой.
Девушка сделала шаг вперёд, готовясь в любой момент использовать магию, если придётся. Это было незаконным при дворе, но другого выхода, кажется, не было. Патриция сможет скрыться в любой момент – наёмники это умеют лучше всех.