Работа, работа и еще раз работа. Некоторых бы подобное положение дел вогнало в депрессию и скуку, навалило на плечи тяжелое бремя усталости. Но вампира подобное положение дел радовало. Еще полгода назад он бы не отказался прогуляться по ночным улицам города, как-нибудь по извращеннее поохотиться или порисовать, и не факт, что что-либо из этого смогло бы развлечь его. Сейчас не он был счастлив. У него было дело, которое ему нравилось, которое заставляло его мозги работать, не допуская застывания холодного киселя где-то в районе затылка. В тему пришлось все – и политическая ситуация в империи, и признание вампиров, и создание «Альянса», и наглость некоторых оборотней. Все это веселило его, забавляло, было для него интересным. Сейчас разбирание бумаг не было связано со скукой, каждое его действие могло впоследствии сыграть роль важной ступеньки в деле, которое с ним будут оспаривать до умопомрачения.
Внезапно, тихий покой шуршания страниц, поскрипывания пера, и, вообще, уютной обстановки его кабинета было безжалостно нарушено. Стремительно открылась дверь, заставив огоньки множества свечей, которыми любил окружать себя старый вампир, колыхнуться, заставляя тени менять свои очертания, и на пороге появилась Мелисса.
После ее возвращения в столицу, она старалась не попадать на глаза никому, ее способности по прежнему оставались под контролем, а уроки, которые, как предполагал Левинас, изначально, должны были проходить очень часто, превратились в редкие консультации. Тем не менее, подружиться она успела не только с Валенти, но и с бесшабашным Габриэлем, что оставалось для Доминика загадкой.
– Ник! – завопила она прежде, чем пламя свече сумело как следует осветить ее взволнованное лицо. – Ник, с Торой что-то случилось! Она… спит. То есть, она без сознания.
- Что? – только и сумел произнести Ник, который не оторвался еще от бумаг, но чувствовал страх и беспокойство девушки, и понимая, что Вальверде не из тех, кто будет понимать панику из ничего. 
– В общем, ты должен на это взглянуть! – стушевавшись, девушка круто развернулась и скрылась где-то в коридоре.
«Просто иди за мной» - услышал он просьбу девушки.
- Крив знает что здесь творится! – проворчал вампир, но, все же, отложил бумаги, расположив особым образом по столу, спрятал пару документов в ящик, закрыл чернильницу, но не стал трудиться тушить свечи, просто вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Представшее перед взором Ника никак не опровергло слов Мел, заставило его обеспокоенно свести брови.
- Об этом никто не должен сейчас узнать, - просто сказал он. – Ты говорила о случившемся только мне? – уточнил он у девушки.
Сначала он подошел к Торе. Казалось, она просто заснула, или впала в болезненное забытье. Андерсен определенно оставалась жива, но болезненные мешки под глазами, серость кожи и заостренные скулы, говорили о том, что ее состояние далеко от радужного.
Ник осторожно взял свою помощницу на руки, перенеся ее на некое подобие дивана, которыми Андерсен обновляла интерьер пару лет назад.
Аккуратно опустившись на пол, словно забыв, что можно разжиться стулом или каким-нибудь пуфом, Доминик старался осторожно коснуться сознания торы, пытался позвать ее. Но девушка не отвлекалась, не приходила в себя, а лезть в ее голову мужчина не захотел, зная, насколько мучительны могут быть подобные действия. А в случае с Андерсен, нельзя действовать так, чтобы ей стало хуже.
Затем он взглянул на парня. Его лицо было для Левинаса абсолютно незнакомым. Определенно человек, судя по одежде, не из бедных слоев общества. То же болезненное состояние, то же беспамятство. Белобрысые волосы, более светлые, чем у Торы, разметаны в беспорядке по ковру.
«А это что?», - скорее почувствовал, чем увидел Ник, наклонился, рассматривая наручники из особого сплава.
«Какие же у тебя были дела с ним, Тора?», - мысленно спросил Доминик, но, естественно, не дождался ответа.
Так осторожно, как с подругой, с этим непонятным человеком, судя по всему, магом, Левинас не собирался обращаться. К тому же, что-то подсказывало Доминику, что торе сложнее из-за возраста и имеющихся способностей, не говоря уже о принадлежности к расе.
Поэтому, не долго думая, он просто залепил пару сильных пощечин парню, глубоко проникая в его сознание, крича:
- Просыпайся!
Если такой метод подействует, можно будет повторить на Торе. К тому же, этот смертный, сможет пролить свет на события, которые привели их в такое удручающее состояние.

Доминик всё же решил последовать за ней, и Мелисса была рада тому, что ей не придётся объяснять всё в очередной раз. Когда они придут в комнату, он сам всё поймёт.
– Об этом никто не должен сейчас узнать. Ты говорила о случившемся только мне?
– Да.
Пока Левинас занимался осмотром комнаты и переносил Тору на диван, Мелисса стояла в стороне и молча наблюдала. Судя по выражению лица Ника, всё было плохо. Но это и так уже было видно, хотя она и не могла точно знать, что же здесь произошло.
Было заметно, что Ник опасается своими действиями навредить Торе. Видимо, он решил сначала испробовать что-то на том блондине.
Что бы он ни сделал, этот парень очнулся.
– Вы кто?
– А ты кто? – на автомате спросила Вальверде.
Затем она, посмотрев на Ника, очень тихо спросила:
– Ник, он ведь всё ещё… человек, да?
Мелисса никогда не отличалась глупостью, поэтому, оглядывая комнату, пыталась прикинуть, что же тут могло произойти. Первое, что приходило в голову, – это ритуал обращения. Но девушка никогда не слышала, чтобы ритуал заканчивался таким образом. Иначе никто из вампиров не стал бы обращать людей.
Закрыв глаза, Вальверде попыталась «прочувствовать» комнату. Остатки магии и… чего-то непонятного ей. И эти остаточные следы вызвали у вампирши лёгкое покалывание в области висков, а затем и вовсе превратились во взрывную волну внутри её мозгов. Мелисса вскрикнула, а из кончиков пальцев вырвалось пламя.

Происходящее ему всё ещё не нравилось. Рагнар не мог ни на чём сконцентрироваться. Его мысли путались, а в глазах по-прежнему двоилось. Даже после самого тяжёлого своего боя он так себя не чувствовал.
– А ты кто?
Вопрос блондинки он проигнорировал, как и то, что произошло дальше, хотя вопрос второго вампира он услышал хорошо.
Что произошло…
Рагнар бы сам был не прочь получить ответ на этот вопрос.
Взгляд невольно возвращался снова к Торе. Было непривычно видеть вампира в таком плачевном состоянии, ведь эту расу обычно описывают как почти неуязвимую. Видимо, нашлась сила, способная превратить вампира по-настоящему в живого мертвеца, но от этого радостно не становилось.
– Я еще жду ответов.
«Какой же ты надоедливый, чтоб тебя…» – подумал Вессель, хватаясь за голову.
Наручники здорово мешали, но что-то ему подсказывало, что снимать их никто не собирался.
Кряхтя и преодолевая самого себя, парень попытался встать. Его сильно шатало из стороны в сторону, и к горлу уже подступала тошнота, но он всё-таки встал на ноги. Ноги держали его слабо, но маг всё-таки сделал несколько шагов, сам не зная, куда он направляется. Ему просто нужно было подняться, потому что валяться на полу было как-то не очень.
Возникал следующий вопрос – а что здесь произошло? Но ответить на него требовали от Рагнара…
– Понятия не имею, – буркнул он, не глядя на вампира.

Если бы Ник больше любил литературу, чем живопись, он бы сказал, что состояние парня было сумрачным и смятенным, что  его глазах также стояли вопросы, на которые, с первого взгляда, нельзя было найти ответы, что он был ошеломлен, как  и все присутствующие здесь. Но, к сожалению, или к счастью, Ник был художником, и глядя на незнакомца он ясно и четко понимал, что если ему сейчас не дадут нужную ему информацию, то он успокоится рисую мозги этого блондина, живописно брошенные на стену.
Доминик сузил глаза:
- Из всех присутствующих ты знаешь больше всех о том, что здесь происходило, поэтому потрудись собрать в кучку мозги и рассказать о произошедшем самостоятельно.
Левинас начинал терять терпение. Он, внезапно, понял, что Торе необходима очень скорая помощь, если не мгновенная. И понять, что нужно будет делать, можно только узнав всю необходимую информацию.
Заметив манипуляции Мелиссы, Ник сказал коротко и четко:
- Отойди и сядь, - он указал рукой на стул. Парень был загнан в угол, и было совершенно непонятно, как он поведет себя со своими перебитыми напрочь мозгами. Как известно, загнанная в угол крыса становилась опаснейшим противником.

– Отойди и сядь, – небрежно велел ей Ник, и Мелисса подчинилась.
Она не знала, что может сделать в этой ситуации, но была уверена, что её человеколюбие может помешать планам Ника, какими бы они ни были.
Вальверде, конечно, была против издевательств над людьми, но этот парень был каким-то образом причастен в том, что случилось с Торой, а может, это даже было сделано намеренно. Как бы то ни было, ей не нужно было вмешиваться.
Сидя в кресле, девушка просто наблюдала за происходящим. Она попыталась расслабиться, но в такой обстановке это было сложно сделать, ведь даже Ник был напряжён, и это было заметно сразу.
«Ник, что ты будешь делать дальше? – мысленно обратилась она к Левинасу. – Он вряд ли вспомнит».
Иридиевые наручники были на парне не зря, и даже Мелисса сейчас бы не стала снимать их с блондина. Кто знает, насколько он опасен?
«Допустим, его мысли ты прочитаешь, но с Торой такой же трюк не сработает…»
Она была уверена, что Доминик всё это знает и уже просчитал в голове варианты действий и событий. Ей просто нужно было что-то сказать, пусть даже мысленно.