Во дворец Тигран вернулся со своим оруженосцем. Они скакали так быстро, как только могли. В кармане Тиграна лежала маленькая коробочка, которую он нашёл в столе Эмелин МакГрегор в штабе «Вендетты». Его люди всё ещё обыскивали особняк МакГрегор, поэтому он отправил одного из стражников туда с приказом прекратить поиски. Всё, что нужно, он уже нашёл.
По прибытии во дворец Гоуд направился не в кабинет Константина Бёрка и не на поиски лорда Арна, который досаждал своим присутствием всех, в особенности главу Тайной канцелярии. Но после того, как правда выйдет на свет, ему и всем остальным Арнам ещё не скоро будет легко появиться во дворце. Есть поступки, которые даже наследницам знатных родов нельзя совершать, потому что даже им высшее общество этого не скоро простит.
Часть его армии уже прибыла в столицу, и они уже приступили к своим обязанностям. Они не занимали чужие посты, но всегда были начеку и подчинялись только приказам Тиграна. При входе во дворец он подал знак, и пятеро солдат присоединились к нему.
– Леди Арн ещё не пришла в себя, – было сказано ему, когда Гоуд приблизился к покоям, которые временно выделили Катарине Арн.
Тигран кивнул своим солдатам, и те оттеснили стражников. Гаспар же встал у дверей, когда дверь за военным советником закрылась.
Катарина Арн и правду ещё не пришла в себя. По крайней мере, она лежала в постели с закрытыми глазами. Но в комнате находились ещё две девушки, чьих имён Гоуд не знал, но он их помнил. Именно они сообщили о случившемся, а ещё с десяток людей подтвердили то, что между леди Арн и леди МакГрегор была ссора, и что вторая ушла в ярости.
– Добрый день, леди, – учтиво поприветствовал их Тигран, не желая заранее вызывать у них какие-либо подозрения.
Подобное Катарина Арн не смогла бы провернуть в одиночку. Как-то всё слишком гладко получилось: и ссора, и отравленный пирог, и подруги, которые наперебой утверждают, что отраву прислала Эмелин МакГрегор. Гоуд не верил в столько совпадений подряд, особенно когда у него на руках была важная улика.
– Я не стал бы вас беспокоить, но сейчас мне нужна ваша помощь.
Обе девушки сидели, поэтому Тигран придвинул стул, стоящий у стены, поближе.
– Не возражаете? – спросил он, прежде чем устроиться на не очень удобном стуле.
Сегодня ему пришлось изрядно попотеть, и виновницы этого переполоха находились здесь, в этой комнате.
«Что ж, это прекрасно, что мне не придётся их искать повсюду».
Он кинул ещё один мимолётный взгляд на лежащую белокурую красавицу, которая выглядела очень хрупкой, но оказалась способной на такое.
– Не могли бы вы рассказать мне о том, что произошло в тот вечер, леди…?
После этих слов Тигран вопросительно посмотрел на двух девушек. Их имён и фамилий он не знал.
– Понимаю, – примирительно добавил он, – вам нелегко из-за тяжёлого состояния подруги и вам не хочется повторять одно и то же несколько раз, но мне ещё не доводилось с вами встречаться, а рассказы от третьих лиц меня не удовлетворяют. Уж слишком они приукрашены и превращают леди МакГрегор в некое чудовище, травящее невинных дев и пожирающее по ночам новорожденных детей. Поэтому, леди, я прошу вашего рассказа, непредвзятого и без всяких преувеличений. Я должен знать всю правду и покарать виновных, каким и было желание лордов.
«Мне лишь нужно знать, относитесь ли и вы к числу виновных», – подумал он про себя, ничем не выдавая своих мыслей.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/38S21.jpg[/AVA]
Hanna McLaren
( Ludwig O'Donnell)

В связи со всем случившимся, Ханна заявила, что работать она не может, и что должна быть с подругой. Что, раз уж она жива, она обязательно дождется её пробуждения.
Тогда, пару дней назад, даже зная о том, что произойдет, она ни на шутку испугалась. Катарина действительно выглядела так, словно умирает. Да и сейчас не выглядела здоровой.
План удался полностью. А отец Катарины, Валентин Арн, поднял такую бучу, которую бы не смог поднять никто больше. Ханна была довольна.
Вот только предстояло пережить ещё расследование, а то, что оно будет и будет очень тщательным, маг не сомневалась. Константин всех поднимет на ноги, чтобы доказать невиновность своей дорогой Эмелин.
Поэтому девушка держалась так, словно у неё отравили не подругу, а, минимум, мать.
К тому же, МакЛарен полностью осознавала, что её ожидает если раскроется правда. Она попадала в раскаленный котел, к котором совсем не хотела оказаться. Боясь расправы, она знала, что будет держаться до конца и врать до последнего.
Сегодня она дежурила  вместе Ребеккой. Разговор у девушек не вязался. Да и какой может быть разговор над ложем умирающей, а выглядела Арн именно так.
Приход нового лица разбавил зловещее молчание, но привнёс нотку опасности.
Молодой человек неопределенного возраста был мил и вежлив, и сразу же засыпал их вопросами.
– Не могли бы вы рассказать мне о том, что произошло в тот вечер, леди…?
– Дюплесси, но...
- МакЛарен, - задрала нос Ханна, ответив одновременно с новой знакомой, ей не понравился шквал вопросов, как и то, что задававший их даже не делал вид, будто хочет знать с кем именно он разговаривает.
– Простите, но кто вы? – удивленно спросила Дюплюсси.
- Кажется, я отвечу на этот вопрос, - сказала маг. – Вы же Тигран Гоуд, верно? – уточнила она у мужчины. – Ваш внешний вид сейчас одна из самых обсуждаемых тем во дворце, - сказала она, нисколько не заботясь о деликатности.
- …Я должен знать всю правду и покарать виновных, каким и было желание лордов, - тем временем продолжал вошедший.
- Вы хотите говорить об этом прямо здесь? – с ужасом она указала на больную, намекая невероятную бестактность. Но судя по тому, что он уже уселся на стул, вставать он не собирался.

Отредактировано NPC (2015-09-26 17:22:45)

"Тигран Гоуд... кажется, я что-то о нём слышала", – подумала она.
Во дворце говорили, что он очень умён и обладает красивой внешностью. Сейчас, увидев его, во втором Ребекка уж точно убедилась, хотя, как замужняя женщина, на других мужчин она вообще не смотрела.
Фраза, с которой Гоуд обратился к Ханне, так и осталась загадкой для Ребекки.
– В ваших же интересах, леди, начать говорить здесь и сейчас. Поверьте мне, место, которое я могу вам предложить в качестве места для проведения допроса, вам не понравится. У меня есть такие полномочия, и я не смотрю на титулы и прочие формальности. В деле замешаны две девушки благородного происхождения, и лордов не будет волновать то, кем вы являетесь. Как и меня.
Тон мужчины стал ледяным, и по коже баронессы пробежали мурашки.
Ребекка никогда не отличалась смелостью. Даже сейчас, когда она точно знала, что не делала ничего предосудительного, она не чувствовала себя уверенно, особенно под взглядом этого человека.
– Катарина съела немного, – ответила Ребекка, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно. – Через некоторое время она просто упала. В общем-то, это всё...
Она посмотрела на Тиграна, пытаясь понять, для чего он пришёл сюда с этим вопросом, ведь он уже наверняка слышал эту историю десятки раз.

Хоть он и смотрел в сторону, краем глаза он всё-таки наблюдал за реакцией Дюплесси и МакЛарен. Первая была сильно напугана, а вторая вела себя нарочито вызывающе, и из-за этого Тигран не мог с уверенностью сказать, кто из них причастен к преступлению, а кто нет.
– Если вам так интересно, могу сказать, что леди МакГрегор в тот день не столько мешала мне работать, сколько  кичилась своим положением при дворе, гоняя гвардейцев, ради демонстрации своего могущества по всей библиотеке. Видимо, масштаб действия несколько увеличился, и беготня всё продолжается.
Гоуд резко наклонился вперёд, а улыбка на лице стала хищной.
«Вот оно!» – подумал он.
МакЛарен даже не пыталась скрыть неприязнь по отношению к Эмелин МакГрегор. Конечно, учитывая то, что между ними произошло, это неудивительно, но теперь он точно знал, что и у придворного мага воздуха (кажется, МакЛарен занимала именно эту должность) был повод сговориться с леди Арн.
«Как же я ненавижу эти дворцовые интриги!» – недовольно подумал Тигран.
– Мне нисколько не интересны ваши разногласия с кем бы то ни было, леди МакЛарен, – ответил он, – но до тех пор, пока они не пересекаются напрямую с моими делами.
Он повернулся к напуганной Дюплесси и оценивающе на неё посмотрел.
«Нет, – думал он. – Слишком проста и слишком труслива для того, чтобы участвовать в подобном. Да её бы и не стали в такое вовлекать, потому что она не сможет сыграть свою роль как надо. Скорее всего, она здесь только для того, чтобы подтвердить историю, которую сочинили МакЛарен и Арн».
– Кажется, она скоро сможет очнуться.
– Что ж, тем лучше, – ответил Тигран. – Леди Дюплесси, можете быть свободны.
Дождавшись, когда она уйдёт, Тигран продолжил:
– Когда леди Арн придёт в себя, вся правда раскроется, леди МакЛарен. Не спорю, было умно подстроить эту ссору на глазах у стольких людей и использовать фирентию, которая при малом количестве не убивает, а лишь парализует. Но яд следовало выбирать поумнее. Впрочем, я и это могу понять: вы торопились. Вам нужно было избавиться от леди МакГрегор любыми путями.
Тигран позволил себе лёгкую насмешливую улыбку, затем продолжил:
– Вы при дворе достаточно давно, а это значит, что вы не глупы, а ввязались в эту историю только потому, что, как и сама леди Арн, понадеялись на могущество её семьи. Но в этот раз оно будет бессильно. Вы хорошо потрудились, заставив переполошиться всех лордов, и теперь они настроены враждебно против тех, кто нарушает их спокойствие. Даже Катарину Арн они не пощадят. Более того, в беде окажется и вся её семья. Отлучение от двора – это меньшее, что им грозит. Но, даже если так, леди Арн выйдет сухой из воды: она уедет куда-нибудь ненадолго и будет жить спокойно, благодаря связям своей семьи. У вас такой возможности не будет, леди МакЛарен. Вряд ли ей, – и он указал на Катарину, – будет хоть какое-то дело до вас, когда над ней самой нависнет опасность. Приговор будут выносить лорды, но решающее слово всё равно будет за лордом Бёрком. Он вряд ли проявит милосердие.
Все эти простые истины, он был уверен, МакЛарен должна была понимать сама.
Гоуд посмотрел на Арн пристальным, но невидящим взглядом, и добавил:
– Я не люблю тех, кто считает себя вправе делать что угодно, забывая о морали и простой человечности. Но я также не люблю тех, кто превращает двор в поле для ненужных женских войн. – Устало вздохнув, он сказал: – Если будете продолжать упорствовать, я ничем не смогу вам помочь. Если скажете правду, я обещаю, что не упомяну вас как соучастницу преступления, взамен на вашу верность короне.
Что он подразумевал под верностью короне, Тигран уточнять не стал. Если МакЛарен достаточно умна, она поймёт, что он имел в виду вовсе не Её Величество, а того, кто вскоре займёт престол.

[AVA]http://s2.uploads.ru/t/prozv.jpg[/AVA]
Hanna McLaren
( Ludwig O'Donnell)

– Мне нисколько не интересны ваши разногласия с кем бы то ни было, леди МакЛарен, но до тех пор, пока они не пересекаются напрямую с моими делами.
- Ой, как занятно выходит. А я думала, что ради этого вы и находитесь здесь, - в отличии от Ребекки, она не собиралась показывать своего страха перед этим мужчиной, поэтому нападала сама.
– Леди Дюплесси, можете быть свободны, - категорично прозвучал голос Тиграна. «Как приказ».
Девушки переглянулись, и Ханна слегка помотала головой. Она не хотела, чтобы придворная дама оставляла её наедине со следователем, но сказать этого в открытую, почему-то не могла.
Тем не менее, Деплюсси воспользовалась предложением, и, бросив на неё пару сочувствующих взглядов, вылетела из комнаты.
И вот она осталась одна. Катерину в расчет можно было не принимать.
– Когда леди Арн придёт в себя, вся правда раскроется, леди МакЛарен. Не спорю, было умно подстроить эту ссору на глазах у стольких людей и использовать фирентию, которая при малом количестве не убивает, а лишь парализует. Но яд следовало выбирать поумнее. Впрочем, я и это могу понять: вы торопились. Вам нужно было избавиться от леди МакГрегор любыми путями.
На мгновение Ханна потеряла дар речи, она смотрела расширившимися глазами на собеседника и думала только об одном – где же они прокололись?! «И это явно была не ошибка с моей стороны. Значит, это Катерина. Но как?».
- Да то вы себе позволяете? – почти прошипела она. – Приходите и устраиваете допрос над телом полуживой подруги, угрожаете пытками и обвиняете в том, чего я не совершала! Все знают что у нас взаимная неприязнь с Эмелин, и что теперь, на меня можно повесить всё, что когда либо происходило с этой девушкой?! – вскипела она, и говорила больше, чем обещала себе произносить в присутствии этого Гоада. – Если уж хотели так поступить, то необходимо было оставить Ребекку – она вас боится, и приняла бы под страхом пыток любые обвинения. Или вы не делаете этого потому, что она родственница лорда Бёрка?
-…У вас такой возможности не будет, леди МакЛарен. Вряд ли ей будет хоть какое-то дело до вас, когда над ней самой нависнет опасность. Приговор будут выносить лорды, но решающее слово всё равно будет за лордом Бёрком. Он вряд ли проявит милосердие.
Ханна пропустила удар сердца. Она знала, что то, что говорил Тигран было чистейшей правдой. Катарина пройдет по её трупу и даже не замарает башмачков. Но, всё же, оставалось две вещи, которые не дали ей сказать против себя ни одного слова.
Первая причина, которую она усвоила при дворе ещё когда только появилась здесь звучит так – если врёшь, так ври до конца. Не важно сколько людей будут стоять по ту сторону разговора и правды. Если будешь менять своё мнение со скоростью смены платья, никто тебя не будет воспринимать всерьез, и никто не поверит, когда ты будешь говорить уже настоящую правду. К тому же, правда у каждого своя, ею можно вертеть, как душе угодно, и признаваясь в одном, к твоему обвинению могут прирасти многие домыслы, которых ты е совершала, но которые будут тесно связаны с тем, в чем ты созналась.
И это была вторая причина. Домыслы. У Тиграна Гоада голова работала как надо, и это следовало признать. Но как только она скажет хоть слово в подтверждение его слов – занесёт над своей шеей меч.
Воспользовавшись её молчанием, следователь продолжал:
– …Если будете продолжать упорствовать, я ничем не смогу вам помочь. Если скажете правду, я обещаю, что не упомяну вас как соучастницу преступления, взамен на вашу верность короне.
- Что вы несёте?! – МакЛарен даже не нужно было делать вид, что она глубоко шокирована. – Я вам говорю про то, что я этого не делала, никого не отравляла и никого не подставляла, что вы выбиваете из меня признание чуть ли не силой, а вы продолжаете гнуть свою линию! Какая соучастница преступления, если я тоже могла съесть эти Кривовы пирожные? Хотите заставить всех поверить, что я преступница и лишить меня головы – сначала приведите доказательства!
Да, сложившаяся ситуация выглядит скверно и нелепо, но ведь можно предположить и о том, что следствие будет вести заинтересованное лицо, которое будет всеми силами пытаться оправдать её. Пара дней сидения в темнице, и далеко не в самых плохих условиях, ничто по сравнению с избавлением от двух раздражающих факторов при дворе, и устрашении остальной части женского населения всей столицы.
Она решила, что ни за что не признается в сговоре, это и правда было сложно доказать. Ведь, по сути, она просто увидела что её подруге стало плохо. А вот то, что она ссорилась с той, с кем поссорилась та самая подруга – не более чем осадное недоразумение. Ведь, ели поднять факты, она не искала встречи с МакГрегор, а, напротив, избегала их в отличии от самой главы Вендетты.
И, в отличии от своего предыдущего обещания молчать и не разговаривать с Гоудом, она знала, что эту установку она будет исполнять. Слишком многое поставлено на карту, практически, вся её жизнь.
Оставалось опасение, что разоблаченная Катерина, после действия яда, будет плохо соображать и подведет не только себя, но и постарается потопить всех, ого знает, в том числе и её саму, Ханну.
Но на этот, крайний случай, оставался ещё один ход – побег. Она успеет, в случае чего, не только вещи собрать, но и с коллегами поболтать. МакЛарен была уверена, что по крайней мере ещё двое из Совета поддержали бы её начинание. В самом крайнем случае она просто улетела бы одна. Уж расходовать свои силы так, чтобы не сильно выдыхаться и не попасть под действие отката сразу же, как только закончит колдовать, она умела, не зря столько корпела над формулами и книгами. Да, мужа будет немного жаль, но сама она сможет выжить, и даже отомстить за них обоих – и за себя, и за Генриха. Она обдумывала накануне ту ситуацию, в которую попала, и пришла к выводу, что на юге её могут принят с распростертыми объятьями.
Константин никогда на не посмотрит с чувством более сильным, чем жалость или ненависть. Что же, это его выбор. Но он о нём ещё пожалеет.
- Мне противны вы и ваши беспочвенные обвинения. Построили версию, по которой не нужно никого искать, не нужно думать и доказывать что-то, и пытаетесь вынудить меня согласиться с ней. Не желаю терпеть вас больше! – отчетливо сказала она, встала и направилась к двери.

Отредактировано NPC (2015-09-26 17:23:24)

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/6Yzhv.jpg[/AVA]
Hanna McLaren
( Ludwig O'Donnell)

– Так она родственница лорда Бёрка? Признаюсь, это для меня новость.
- Я вас умоляю! - с презрением произнесла Ханна. - Только не говорите что силой мысли выстраиваете предположения о покушении на убийство, а сами даже не знаете фигурантов дела?
– За дверью стоят мои люди, леди МакЛарен. Если вы покинете эту комнату без моего на то разрешения, у меня не будет другого выхода, кроме как избавиться от вас. Навсегда. Я ведь не могу позволить магу воздуха, входящему в Совет магов, свободно разгуливать по улицам империи и вынашивать коварные планы? Не поймите меня неправильно.
Женщина круто развернулась на каблуках, и с каменным лицом вернулась на своё место.
Если говорить откровенно, то Ханна очень устала, она вымоталась и боялась этого странного дознавателя. Врать оказалось куда сложнее, чем она предполагала вначале. Она полностью запуталась - слова Тиграна были полностью правдивы, и МакЛарен осознавала это, но также осознавала и то, что как только она сознается в плане Катерины, самостоятельно превратит свою жизнь в муку. А такого ей совершенно не хотелось. Ханна растерялась и не знала что ей делать - бежать, нападать, плакать или во всём сознаваться? Мысли про то, что можно улететь казались ей теперь совершенно детскими и нелепыми. Ну сбежит она, спасет жизнь, но не спасет свою репутацию. Ведь тогда то на неё точно повесят даже больше, чем она когда-либо помышляла сделать. Хотя что лучше жить, или сложить жизнь из-за чужого мнения?
Пожалуй, это была одна из самых серьезных передряг в её жизни.
- ...Во дворце грядут перемены, миледи, и я лучший союзник, которого вы можете себе пожелать. И худший враг, которого вы можете себе представить. Мне нужна правда – почему вы стали сотрудничать с леди Арн, чего она добивалась, что пообещала вам взамен – в общем, все подробности. Расскажете – и мы договорились. Я даже принесу вам извинения за… грубость моих методов, если вы того пожелаете.
На глаза мага навернулись слёзы. Каким бы магом она не была, и как бы не ценила своё ремесло, она была обычной женщиной - во многом не понятой, обиженной, недолюбленной и полностью растерянной. Она через многое в своей жизни прошла, и через многое ей ещё предстоит пройти, и та ситуация, в которой она оказалась сейчас, была одной из самых скверных и унизительных в её жизни. Хуже всего было то. что Ханна понимала. что сама загнала себя в такое состояние, ей просто очень хотелось отомстить. Да, нелегко терпеть унижение от тех, кто хуже тебя, но куда хуже терпеть унижения от собственной же слабости.
Из глаз брюнетки покатились первые слёзы, сдерживаемые до этого момента, а из горла вырвался сдавленный всхлип. сейчас ей было абсолютно наплевать насколько смешно и нелепо она выглядит, ей просто хотелось оказаться как можно дальше от этого места.
"Друг при дворе. Конечно. Становитесь в очередь, Тигран Гоуд!" - горько думала МакЛарен, не веря словам мужчины, пытаясь взять себя в руки, отвернувшись от мужчины.
- Хорошо! - сдавленно сказала она. - Я всё расскажу.