Весь день Тигран занимался своими обязанностями. Кто сказал, что у военных советников не бывает бумажной работы? Кто бы ни был его предшественником, он оставил много незавершённой работы, требующей тщательного изучения. К тому же, столичная армия находилась в худшем положении, чем он предполагал. Патруль выполнял свою работу постольку поскольку, а императорская гвардия, лишившись своего капитана, была уже не той, что была раньше. Все эти проблемы требовали немедленного вмешательства со стороны.
Впрочем, гвардейцы и стражники были их меньшей проблемой на данный момент.
Постучавшись, в его кабинет вошёл Гаспар. Как-то странно хмыкнув, оруженосец произнёс:
– Вас желает видеть Сорен Олсен, посол Ниариса.
О том, что Олсен находится при дворе он, конечно, знал, но ему ещё ни разу не приходилось с ним видеться даже мельком.
– Впусти его, – сказал он Гаспару.
Тот вышел, и сразу же после этого дверь открылась в очередной раз, впуская посла.
– Добрый вечер, лорд Олсен, – произнёс Гоуд.
– Мистер Гоуд, рад встрече с вами. У меня возник к вам разговор, потому я и решился вас потревожить без предварительного уведомления.
– Всё в порядке.
В чём-то они даже были похожи с послом. Обоих изгнала их родная империя, и в обоих случаях прямой вины Сорена или Тиграна не было. Когда Блассы и Олсены пытались свергнуть Ювела Вестерлунда, Сорен Олсен был ещё мал, чтобы быть вовлечённым в заговор, однако семьи предателей всегда вырезают подчистую. Олсенов же было решено просто изгнать, включая даже тех из них, кто в заговоре не принимал участия. Что же до Тиграна, то он не выбирал быть тёмным магом. Эта способность не приобретается. С нею рождаются. Не было его вины в том, что он родился с тёмным даром. Но Минур посчитал иначе.
Как бы то ни было, прошло уже достаточно времени с тех пор, но оба они добились той же должности, которую занимали бы на своей родине, если бы ничего не случилось. Единственная разница была в том, что Олсена Ремпет изгнал, а Тиграна, наоборот, приютил.
Так как разговор ещё не начался, он произнёс:
– Я тоже весьма рад встрече с вами, лорд Олсен, но, всё же, ваш визит был слегка неожиданным. Чем могу служить?
Что привело сюда посла Ниариса, Гоуд мог только догадываться. Причин могло быть несколько, от политических интересов до праздного любопытства, которым грешны были все, в той или иной мере.
Впрочем, если его разговор с лордом Бёрком уже состоялся, то, вероятнее всего, он пришёл сюда за ответами. Только как Сорен Олсен мог быть уверен, что обратился к правильному человеку, ведь до этого они не были знакомы. Даже если он надеялся на свои дипломатические способности, как человек, живущий при дворе долгое время, он должен был понимать, что во дворце вообще никому нельзя доверять.
«Догадывается ли он о роли Ниариса в спасении Ремпета?» – подумал он.
На месте Олсена в таком случае никто бы не согласился на этот план. Раскрыв весь замысел, Тигран бы и сам вежливо послал всех к Криву.
Говорить без повода Гоуд не любил, поэтому, задав нужный вопрос, больше он ни слова не стал произносить. Он ждал, пока Сорен Олсен сам не начнёт разговор, с которым и пришёл. Даже если его догадки верны, Тигран был уверен, что сумеет переубедить Олсена. Он был обязан это сделать, потому что сил одного лорда Вальяна будет маловато. Какое бы доверие ни испытывал к нему император Ниариса, как правитель, он никогда не забудет о том, что Филипп Вальян в первую очередь житель чужой империи. Когда на кону стоят жизни тысяч его солдат, Фабиан Веймер не станет верить словам Филиппа Вальяна, просто потому, что тот всегда будет стремиться защищать интересы Ремпета, даже несмотря на то, что около десяти лет он прожил в Ниарисе. Родная страна – она всегда родная, как бы ни повернулись события.
Именно поэтому письменное подтверждение от Сорена Олсена им было просто необходимо.

Да, посол Ниариса пришёл к нему именно с тем вопросом, о котором Тигран и подумал.
– У меня состоялся разговор с лордом Бёрком. Вы, полагаю, об этом уже знаете.
– Разумеется, – ответил Гоуд.
– Лорд Бёрк не любит долгие объяснения. А ещё он не любит меня и предпочёл бы видеть меня скорее мёртвым, чем живым.
Военный советник усмехнулся этим словам. Сорен Олсен был человеком прямолинейным, не любящим бесполезные увиливания, и Тигран это ценил.
– Поэтому из его слов я понял только то, что он хочет вовлечь мою империю в войну, которая ей не нужна. В войну, которая не является её войной! – продолжал посол.
Тигран ничего не говорил, давая ему высказаться.
К тому же, его слова были правдой. Они ведь действительно собирались использовать военную мощь Ниариса, чтобы повергнуть Минур. Они хотели, чтобы Ниарис сделал то, что должен был сделать Ремпет и чего не мог по причине беспорядков внутри империи. Поэтому сейчас Тигран был рад тому, что послом назначили именно Сорена Олсена, а не кого-то другого. Будь на его месте сейчас исконный житель Ниариса, и его план не удалось бы воплотить.
– Я пришёл спросить вас, мистер Гоуд, правильно ли я понял намерения лорда Бёрка и, возможно, ваши тоже.
Он решил не скрывать истинных намерений от Сорена Олсена. В политике зачастую приходится лгать и ходить вокруг да около, дабы сбить собеседника с толку. Сейчас был момент, когда была нужна правда. Если не вся, то какая-то её часть.
Именно по этой причине он твёрдо произнёс:
– Да, ваши выводы верны.
Предвидя взрыв праведного гнева и возмущения, Тигран продолжил свою речь:
– Будь на вашем месте сейчас кто-то другой, я бы солгал и глазом не моргнув. Но, волею судьбы, вы вернулись в империю, когда-то лишившую вас всего, изгнавшую вас, поставившую клеймо на поколения ваших потомков. Такое вам ещё не скоро забудут, даже если лично вы, по сути, не сделали ничего плохого. Таков наш мир и таковы наши порядки. С этим приходится мириться.
Отставив философию о мире в сторону, Гоуд перешёл к тому, что сейчас действительно было важно.
– Вы пришли сюда сами, в надежде на откровенный и честный разговор, и вы его получите. Ремпет сейчас на грани гражданской войны. Столичная знать, под напором главы Тайной канцелярии, ему верна, но я не уверен в том, как долго это продлится. Если принцесса Анита благополучно доберётся до юга, то он поднимет свои знамёна против нас, а если весть об этом разнесётся среди простого народа, то и они поднимут восстание. Мы не уверены в ситуации с западом. Мы рассчитывали на его поддержку, но, судя по всему, опоздали. Уже внутри империи нам угрожают с двух сторон. А если говорить о внешней политике, то Хекет уже начал поднимать свои войска, поняв, что сейчас наилучшее время для нападения. Минур уже почти объявил нам войну. Вы хотели правды, лорд Олсен, так вот она.
Он сделал небольшую паузу, затем добавил:
– Вы, должно быть, недоумеваете, для чего я всё это вам говорю, ведь я почти что раскрываю перед вами все карты, даю, в некотором смысле, вам козырь в руки. Но я уверен, что вы им не воспользуетесь, милорд. Вас назначили послом в Ремпет, но у вас была возможность отказаться. Не отрицайте этого. Приезжать сюда было опасно, потому что вы не знали заранее, как здесь отнесутся к сыну предателей. Вас что-то манило в Ремпет. Я долго думал, что же это может быть, и я нашёл ответ. Это не что, а кто. Леди Эмелин МакГрегор. Я здесь недавно, но я не слеп и не глух.
Понимая, что он вывалил на Сорена Олсена слишком много информации для одного раза, Тигран сделал ещё одну паузу. Если его выводы были верны, если он выбрал верную стратегию, то дальше всё пройдёт без особых проблем. Ему нужно было спасти Ремпет, и ради этого он был готов пожертвовать тысячами солдат Ниариса, а насколько далеко был готов зайти Сорен Олсен, спасая лишь одну жизнь?

Его слова были восприняты послом и изрядной долей скепсиса. Впрочем, его винить за это нельзя было. Он всё-таки был не простым жителем Ниариса, который приехал в Ремпет из праздного любопытства; у него здесь была дипломатическая миссия, и о долге перед своей страной он не должен был забывать.
– Я не буду сидеть сложа руки, мистер Гоуд.
– Не будете, – заверил его Тигран. – Вы поможете нам в осуществлении наших планов, лорд Олсен, нравится вам это или нет.
Пока его тактика с Сореном Олсеном не дала нужных результатов, но Гоуд был уверен, что совсем скоро он изменит ситуацию в свою пользу.
– На что вы намекаете, мистер Гоуд?
На этот вопрос Тигран решил пока не отвечать. Совсем скоро он поймёт, к чему вообще был весь этот разговор.
– Я не изменю своего решения только потому, что вы считаете, что разузнали обо мне нечто очень важное. Конечно, эту информацию вы могли бы использовать иначе, но вы этого не сделаете, ведь тогда вы навредите и Константину Бёрку. Я слышал, что они помолвлены, – продолжал излучать волны негодования ниарисский посол.
В Минуре Гоуд получил славу не только из-за своих способностей стратега, но и потому, что всегда добивался того, чего хотел. Он намечал цель и двигался к ней, используя при этом любые методы. Кого-то это удивляло, а кого-то страшно раздражало. Сам же Тигран не знал, как этому относился. Он просто делал то, что должен был.
Сейчас он был обязан предотвратить войну между его империей и Минуром, не важно как.
– У вас нет никаких причин делать что-то ради Ремпета, но... давайте рассмотрим эту ситуацию с другого угла. Допустим, вам нет никакого дела до тысяч жителей империи, но что до леди МакГрегор, упомянутой мною ранее? Если Ремпет вступит в эту войну, либо юг, либо Хекет, либо Минур обязательно одержат верх, и, кто бы это ни был, они пойдут на столицу. А вам прекрасно известно, как поступают с женщинами завоёванного города солдаты, утомившиеся от постоянных битв. Такой исход неминуем, если вы не напишете вашему императору о том, что Минур угрожает Ниарису войной, и что Ниарис должен напасть первым, если хочет одержать победу. Как убедить вашего императора – это вы знаете намного лучше меня. Да, это подвергнет опасности вашу империю и её жителей, которые станут жертвами политики и войны, но выбор за вами, лорд Олсен: жизни невинных жителей или всего лишь одна жизнь, но жизнь той, ради которой вы и проделали весь этот долгий путь.