Constantine Burke

Часто бывает так, что когда наступает время решающих событий, и механизм действий, запущенный тобою же, разгоняется до невообразимой скорости, всё начинает двигаться само собой, тебе нужно лишь успевать всё контролировать, подмечать и менять ненужные детали. И тогда ты сам, даже если не хочешь, делаешь какие-то шаги, просто потому, что делать их нужно.
Идя сейчас на прием к императору, Константин волновался. В нём боролись и смешивались волнение и страх. Страх неудачи, поражения. Азарт замечательная штука, но понимаешь это только тогда, когда опасность миновала. В его случае же, она ему только предстояла. Ему нужно суметь найти доводы, внушить страх, и, желательно, ужас, чтобы добиться поставленной цели. Но, император его не боялся, скорее презирал, и мужчине это было прекрасно известно. Главный каратель сколько угодно мог внушать ужас двору, но император более важная персона, персона способная мыслить. Если что-то, хоть на мгновение, пойдёт не так, его ждет плаха. И это при самом благоприятном исходе. И Бёрк прекрасно осознавал это.
Сердце гулко стучало о рёбра, когда он подходил к кабинету. Хотя, он знал многих, кто готов был оспорить то, что он обладает этим органом. Во рту предательски пересохло, но всё же, когда он сказал секретарю, что требует немедленной аудиенции, голос его не подвел, прозвучав властно и громко.

Constantine Burke

Долго ждать не пришлось. Спустя какое-то мгновение, его пригласили в кабинет. Глубоко вздохнув, и, в очередной раз, напомнив себе, что хода назад у него нет, он поднял подбородок и вошел в кабинет императора.
Вежливо поклонившись, он поздоровался с Вестерлунгом:
- Добрый день, Ваше Величество.
Император, как и представлялось, сидел за столом, и на такие мелочи как радостные взгляды и улыбки не разменивался.
Закончив с приветствием, Константин прищурившись, предельно серьёзно посмотрел на императора.
- У меня к вам серьёзный разговор, который будет очень важен для нас обоих.
И, не спрашивая позволения, он сел в кресло для гостей, вальяжно закинув ногу на ногу.
- Я надеюсь на ваш ум, проницательность и благоразумие. Если вы, - Константин набалдашником трости указал на Ювела, - сделаете то, что мне требуется, то это избавит нас обоих от множества проблем.
Конечно, можно бы было придумать какую-нибудь хитрость, продвинуть нужный ему закон через других лиц, придумав слезливую историю. Но, во первых, не факт, что император сделал бы подобное одолжение для всех, а во вторых уж очень он, в последнее время, стал подозрительным.
Поэтому ему пришлось рискнуть. Но раз так, он добьётся своего. Он не может потерять всё, когда победа так близка.

Constantine Burke

– Что ты задумал? – насторожился Ювел.
- Ничего серьезного, - усмехнулся Константин, - всего лишь маленькую перестановку сил, в текущем положении вещей.
Вздохнув, и тем самым выждав минуту, он продолжил:
- Хотите, я расскажу вам одну историю? Нет-нет, не сердитесь, она очень важна. Давным-давно, когда трава была зеленее, деревья выше, а прекрасная императрица Жасмин ещё не обрадовала империю своим появлением, жила-была прекрасная девушка Кэтрин, которая очень понравилась прекрасному наследнику престола, а, хотя, извиняюсь, уже императору, Ювелу. Ну что, интересно? – поинтересовался главный каратель.
- Так вот, у этой прекрасной девушки появился прекрасный ребёнок, девочка, которую она назвала Илария. К сожалению, мать Илария очень скоро потеряла, а отец женился на другой женщине и ни разу не задумывался о судьбе дочери. На этом можно было бы закончить повествование о грустной судьбе ребёнка, ведь вы же понимаете, что крохе, по сути, не выжить в нашем страшном мире.
Константин снова сделал паузу, пристально посмотрел на императора.
- Но, к счастью, на воспитание кроху взяла семья подруги прекрасной Кэтрин. Семья Бласс, - с придыханием сказал он. – К сожалению, в связи с попыткой очередного переворота, по приказу императора, - он особенно выделил последнее слово, - семья была уничтожена.
Бёрк сделал очередную паузу. Ему даже нравилось вот так вот все рассказывать.
- К счастью, и превеликому чуду, прекрасная Илария сумела выжить. Конечно, столицу пришлось покинуть, скитаться неизвестно где, спутываться неизвестно с кем. Ужасно. Ужасно и несправедливо. Но что делать, юной девушке удалось устроиться, она стала …эмм можно сказать жрицей одной из древнейших профессий. – Увидев лицо императора, Берк не сдержал улыбки, и как ни в чем не бывало, продолжил, - Она стала убийцей. По найму. И, некоторое время, успешно выполняла свою работу, пока судьба вновь не закинула её в столицу, и не столкнула с…, нет-нет, и не столкнула с мисс Эмелин МакГрегор. Все подробности неизвестны даже мне, но факт остается фактом, Илария стала одной из участников Вендетты. И так бы она и гоняла по Таурте вампиров, если бы судьба не столкнула её со мной, с тем, кто смог поведать ей о её родословной, о её истинном предназначении, о её долге. 

Constantine Burke

– Признаёшься в том, что желаешь совершить переворот? И почему ты думаешь, что это не веский повод, чтобы казнить тебя?
- Переворот? Ну что вы, ваше величество. Я ведь не настолько глуп, чтобы совершать подобную ошибку. Разумеется, если только не имел никакого козыря в рукаве.
Как и ожидалось, император не знал о существовании Иларии, и о том, какую судьбу он ей уготовил.
– И Эмелин МакГрегор знала о том, кто она на самом деле?
- К счастью, МакГрегор не достаточна умна, чтобы знать, кто ходит под её началом.
– Ты же не думаешь, что я вдруг воспылаю отцовскими чувствами к дочери, которую никогда не видел и о которой не знал? И откуда мне знать, что твоя история не выдумана?
- Это было бы очень логично, особенно, будь у вас сын, который бы интересовался политикой и имел свой вес в политических кругах Ремпета. Но Анита, насколько мне известно, ещё сущее дитя. И будет так жаль, если в скором времени, империя, по вашей прихоти, вообще останется без наследника престола.
Константин вздохнул.
- Ваше величество, я же не настолько безумен, чтобы требовать закона для узаконения всех внебрачный детей в империи. Мне достаточно признания лишь одного ребенка. Я не люблю заглядывать в прошлое, но всё же, если бы все сложилось так, как шло изначально, Илария сейчас бы была первой претенденткой на престол. А учитывая, что потерялась она по вашей вине, вы можете искупить свои грехи, и признать её. 

Constantine Burke

- У нас с ней ничего общего, - раздраженно ощетинился мужчина. Пребывание МакГрегор в его жизни в последнее время стало непозволительно много. «Почти ничего», - с раздражением подумал он.
- Как что дальше? – притворно изумился тёмный маг. – Изменится очередь престолонаследия. То, о чем я говорил в самом начале. Тем более что нет никаких гарантий того, что до восхождения на престол она доживет. Так что да, я просто хочу вернуть справедливость. Всё, что от вас требуется, это взять сейчас бумагу, и написать пару нужных слов, заверив все своей печатью и подписью. Чем быстрее вы это сделаете, тем быстрее я уйду. Ну же!
Всё получалось лучше, чем он рассчитывал. Император уже попал к нему на крючок, и лишь слабо трепыхался. Чисто из приличий.

Constantine Burke

- Ваше величество, кажется, вы не совсем понимаете то, на что я намекаю, - вальяжно протянул Константин, откинувшись на спинку кресла. – Или в очереди первой становится Илария, или после вашей кончины начинается настоящая война за престол, ибо прямых наследников у вас не останется.
«Наполовину блеф, наполовину правда, но он уже у меня в кулаке, остается лишь сильнее этот кулак сжать».
Вздохнув, словно сочувствуя ситуации Ювела, мужчина встал, властно положил перед ним бумагу, особо не выбирая среди лежащих на императорском столе, подвинул ближе чернильницу, со стуком положил перо.
- Вы же понимаете, что моя смерть не остановит запущенного механизма, и проще двигаться по инерции, чем заставить всех столкнуться с разбушевавшимся катаклизмом. Война, как говорят философы, всегда влечет беды, а уж ели это война за престол…
Крутя в руках палочку воска, для печатей, он властно повторил:
- Пишите.

Constantine Burke

- Одно условие, Бёрк. Анита должна остаться живой, целой и невредимой.
- У меня нет привычки обижать невинных безоружных дев, - процедил мужчина.
Именно в этот момент Константин Бёрк почувствовал, что победил. Все страхи и неуверенность, которые были в нём до этого, притупились. Спокойствие разлилось по телу. «Я победил». Осознание этой просто истины само собой растягивало губы в улыбку.
«Не время расслабляться», - одёрнул он сам себя. «Сначала всё нужно довести до конца».
- Пишите, ваше величество, - вновь повторил он. – Да, кстати, так, между прочим, наличие вашего имени, подписи и королевской печати обязательно. Мы же не хотим, чтобы меня объявили мошенником и лжецом, всё-таки, я не какой-нибудь бродяжка, а серьёзный человек.