Февраль продолжал показывать всё разнообразие погоды, которая только могла быть. Сегодня было немного теплее, возможно потому, что не было ветра, пронизывающего, казалось, до костей. Зато валил густой снег. Если бы было чуть теплее, снежинки бы склеивались между собой, падая на землю пушистыми хлопьями. А так снег был похож на муку, которой кто-то из богов щедро осыпал землю.
Ида пришла, когда ещё солнце не скрылось за крышами домов. С некоторых пор она опасалась ходить в ночное время. По крайней мере, сама. Поэтому, если знала, что такая вероятность предвидится, её сопровождала охрана. Как сегодня, например.
Таверна «Оlaff's» гремела славой среди аристократов, и не только среди них, в последнее время. Говорят, изначально, это была какая-то забегаловка, в которую приличная женщина не смела бы зайти, даже с мужем. Но, со временем, она приятно преобразилась, словно в сказке, превратившись из непонятно чего в шикарный дворец. Теперь там собирался контингент людей, которых можно было назвать светом высшего общества столицы. Хотя и простые зажиточные люди вполне могли коротать там вечер.
Трактир оказался очень уютным, и, в некоторой степени, даже домашним. Атмосфера, царившая там, понравилась женщине. К моменту её прихода музыка, главная отличительная особенность этого заведения, уже играла. «Всего лишь пара музыкальны инструментов простолюдинов, а как красиво получается», - заметила про себя женщина. 
Ей удалось выбрать свободный столик, которых, к слову, оставалось не так много, хотя вечер ещё не вступил в свои права.
Её спутника ещё не было. «Может задерживается», - подумала Ида, хотя между бровей пролегла, на мгновение, морщинка недовольства. Все, кто знал Идубергу были осведомлены о её пунктуальности. Но, этикет позволял задерживаться, тем более, мало ли что могло произойти в такую погоду. Биолини решила подождать. Ничего не заказывая, она просто сидела и наслаждалась музыкой и не очень громким, но красивым голосом девушки-певицы.
Когда прошло чуть больше четверти часа, в Идуберге тихо бурлило бешенство. Она совсем не так представляла себе первое посещение столь известного места. «Оделась как кукла, пришла, как порядочная, заранее, заняла столик, а теперь сижу и ловлю на себе сочувствующие взгляды окружающих. Если у него не окажется достаточно серьёзной причины, ему не поздоровится. Да даже если и окажется, не поздоровится все равно».
Посидев ещё пару минут, она решила, что занимать целый стол дальше, когда тут начали появляться знакомые лица, будет попросту глупо. И так понятно, что её спутник не появится. И всё же, как бы давая последний шанс, ему – чтобы оправдать семя, а самой себе, чтобы поставить на человеке большую и жирную точку, Ида грациозно встала, шелестя складками на платье и ловя блики от светильников на драгоценные бусины, которыми было вышито платье, переместилась к барной стойке, за которой находился мужчина. Посмотрев по сторонам, она отметила, что охрана по прежнему находится с ней - стоит у стен, не привлекая к себе внимания, притворившись деталями интерьера. Бармен, Идуберга назвала его именно так, заметил, что к нему кто-то приближается. Биолини невольно скользнула по нему взглядом. «Старше меня, высокий, довольно крепкий. – Взгляд женщины, наконец, остановился на лице незнакомца, и Ида невольно вздрогнула: «И грозный», - закончила она мысль.
И всё же, приветливо улыбнувшись, подойдя, она спросила:
- Добрый вечер, уважаемый. Вам, случайно, никто не передавал посланий, для ожидающих придворных дам?

- Так он оставил сообщение ещё в начале дня? – буквально пропела Идуберга. Она не стала ничего говорить бармену, который вообще был здесь второстепенным участником событий, не стала закатывать скандал. Зачем? Но этого мерзавца, который нашел время приехать в таверну с утра пораньше, но за весь день не нашел времени, чтобы черкануть на бумаге пару слов и передать вместе с посыльным, она с землёй сравняет. «Нет, ну это же надо!», - подумала она.
Идуберга любила седеть на высоки стульях. Тогда можно по-детски поболтать ногами, не беспокоясь, что заденешь ими пол. Стулья возле стойки были именно такими. Высокими и удобными, сидя на них даже в тяжелом платье, женщина не чувствовала дискомфорта. Она опустила голову, наблюдая пару мгновений, за шевелящейся юбкой, из-за длины которой ног не было видно.
- Позвольте угостить вас, - услышала она предложение бармена, и, подняв голову, увидела немного виноватое лицо мужчины.
- Буду вам признательна, - улыбнулась Биолини, - а вам не влетит на орехи от начальства за то, что так щедры?
- Еще раз прошу прощения.
- Ой, да что вы, - махнула рукой Идуберга. – Я всё равно планировала когда-нибудь посетить ваше славное заведение. И не беспокойтесь, сопровождение у меня есть, просто оно менее приметно, - туманно объяснила она.
Вообще, по правде говоря, первым её желанием было развернуться и уйти прочь, особенно пока не сильно стемнело. Но, увидев перед собой бокал с нектаром, решила, что ничего сильно страшного не случится, если она задержится на десяток другой минут. Да и выходить из теплого помещения на улицу не очень хотелось. Ида даже содрогнулась от того, что туда всё равно предстоит выходить.
- Скажите, …эм, - Ида почему-то подумала, что хочет знать имя этого человека, тем более что, скорее всего, она сюда ещё вернутся, - а вы можете вызвать как-то конный экипаж? Не волнуйтесь, я могу оплатить поездку, просто на улице не слишком располагающая погода для пеших прогулок.

- Идуберга, - представилась Биолини, изящно протянув худую руку мужчине. Странно, но он ей нравился, всегда приятно поговорить с приятным человеком. Она, конечно, понимала, что это его работа говорить с людьми, и порой, вот такие вот трактирщики бывают куда действеннее магов-менталистов. Но всё же было приятно выслушивать комплименты, которые этот мужчина сыпал, словно порванный мешок крупу.
- Гранатовый нектар? – переспросила она. - Неужели он столь редок? И много у вас можно попробовать такого, чего нельзя найти в других тавернах?
Женщина прижмурилась, попробовав предложенное  угощение.
- Хм, весьма недурно, - похвалила она. – Скажите, Съю, говорят, что когда некоторые личности, после того, как распробую кружку другую терпкого вина, рассказывают все секреты, которые только знают? И много ли таких секретов успели рассказать вам? – Идуберга улыбнулась. Она не рассчитывала услышать великие тайны – Съю их мог не знать, или просто не захотеть рассказывать, но пара интересных историй у него должна  была быть, работа обязывала.
Сама она, хоть и не была трактирщиком, знала многие новости, происходящие во дворце и за его пределами. Но, разумеется, то, что творилось во дворце она знала больше. Порой ей казалось, что посещать театр или цирк просто не имеет смысла, потому что придворные от скуки вытворяли такое, что и близким постесняешься рассказывать.
- Я живу во дворце, и в город выбираюсь не так часто, вы бы могли рассказать что-нибудь интересное из того, что там происходило в ближайшее время? Или какие разговоры ходят о самом дворце или его обитателях?
Она сделала ещё пару глотков, ожидая, что же ей расскажет Съю.

Странно, но от плохого настроения не осталась и следа. Рассказывая историю, мужчина буквально светился изнутри, и не хотелось в это же время думать о плохом. Хотелось, наоборот, зарядиться этим светом самой. Вообще было удивительно хорошо, как бывает хорошо лишь в отдельно взятые моменты. Вокруг было уютно, тепло, а история увлекала.
Пару раз Съю отвлекался, как казалось Идуберге, даже неохотно. Но, все же, он был на работе. Как то незаметно летело время. Вот уже и сок был выпит, а Съю, наконец, завершил свой рассказ.
- А что вы, наилюбезнейшая, расскажите мне о непоколебимом и полном тайн дворце? – спросил собеседник.
- Скажу, что тайн там действительно много, - улыбнулась Идуберга, отставляя уже пустой стакан.
«Что же такого рассказать», - думала Биолини, - «Чтобы и не сильно стыдно, и интересно было одновременно?»
- Ну что же, - сказала она, - с молниями у нас, в последнее время, никто близко не знакомился. Скорее, наша аристократия сама находит себе приключения на свои филейные части, чем они им будут ниспосланы свыше. В основном, это было что-то вполне обыденное, вроде сплетен, которые буквально из пальца высасывают, или дуэлей, на которых сходятся из-за этих самых сплетен, или, что бывает реже, ради благородной миссии – защиты чести дамы. Но, вот буквально пару дней назад, случилась в королевской библиотеке какая-то история. Никто не знает, что именно произошло, но доподлинно известно, там был сам император, и вроде как кто-то из магов, то ли Линьерг, то ли Радбод, то ли оба сразу, и что случилось у них какая-то размолвка. Поговаривают, что случилась у них какая-то размолвка, из-за которой пол библиотеки сгорело. Интересно? Мне тоже стало. Сходила даже специально в библиотеку – действительно дымом воняет, но вот насчет великого пожара – явное преувеличение. Всего лишь каких-то два шкафчика обгоревших стоит. Размером, как раз по половине этого зала. Правда, скажу, смотреть на пепел столетних свитков, практически, больно. Думаю, ну раз пепел, значит и правда, без главного огненного мага королевства не обошлось. Послушала, о чем слуги шепчутся. Аха-ха-ха. Говорят, что, практически, по всем коридорам дворца придворный маг Линберг бегал от разъяренного императора, а чтобы их разнять, за ними гнался буквально весь гарнизон стражи. Говорят, грохот от доспехов стоял такой, что содрогались стены. Я даже пожалела, что во время такого знаменательного события, меня во дворце не было. И, что самое интересное, до сих пор ничего не ясно. Все ходят, шепчутся, а единственный участник событий, на котором сходятся все – император, молчит, и лишь, изредка, посмеивается над особо любопытными версиями этой истории. Думаю, по городу уже начинают тянуться сплетни, за стенами ведь всего не укроешь, - Ида улыбнулась.

Съю история вроде бы понравилась, и Ида, которая уже думала, что для него её россказни кажутся скучными, приободрилась.
Подсевший рядом мужчина, воскликнул, слава Нимосу, не настолько громко, чтобы его услышали, что императора сожгли, и все теперь обречены.
Но прежде, чем Идуберга успела возмутиться, трактирщик сказал, что это всего лишь Чарли, который страстно любит императора. «Тот самый извозчик, который повезет меня домой», - вспомнила женщина уже произносимое при ней имя.
- Прошу прощения, уважаемый, если бы я знала, что меня слушают больше, чем один человек, то видимо, говорила бы громче, - сказала она тоном, которым обычно говорила принцессе выговоры. Вроде как и голос не повышала, а тон ледяной.
На информацию о том, что Чарли мечтает стать арбалетчиком, Идуберг лишь недоверчиво хмыкнула. Возможно, у того что-нибудь и выйдет, а возможно, это лишь повод для того, чтобы ему наливали кружку-другую за старание, кто знает. Но вслух она не произнесла ничего.
- Ну а вообще, Идуберга,как вам живется? В мире творится столько всего ужасного, вам, такой хрупкой и нежной, но при этом сильной духом даме, верно, трудно жить во дворце? Интриги, распри... Должно быть, привыкли вы. А вам хотелось когда-нибудь исправить что-либо в жизни? Или бросить все к Криву жить по-крестьянски? Извините мое любопытство, - внезапно спросил мужчина.
Вначале Биолини несколько растерялась. Она редко когда говорила о себе в таком, личном плане. Но разговор лился так замечательно, а Съю казался таким замечательным собеседником, что Идуберга не стала грубо отвечать отказом на столь личную тему. «Зачем отвечать грубо, если можно рассказать все в общих чертах, дав понять, что тема для разговора не из лучших. Тем более, вряд ли он ожидает услышать от меня всю подноготную», - подумала придворная дама.
- Знаете, Съю, - задумчиво проговорила Ида, - всегда в чем-то трудно. Убежать от проблем и спрятаться невозможно. Крестьяне трудятся всю жизнь, не имеют многих возможностей, или не хотят ими пользоваться, потому что это будет слишком отличаться от того привычного мирка, в котором они привыкли находиться. Во дворце есть лишь видимая свобода, и жизнь, по сути, там не лучше. Порой, те рамки, в которые мы загнаны, не позволяют даже вздохнуть полной грудью. Но все же, бросить все, я бы не смогла. Возможно, когда-нибудь в прошлом… - Перед взглядом, словно картинки, пронеслись самые яркие воспоминания из прошлого - совершенно другая земля, другой климат, другие люди и даже обычаи. Семья, которую ей не увидеть уже никогда. – Хотела бы изменить, - всё так же задумчиво проговорила она, - возможно, да, скорее да. Но всё равно, ничего бы не изменилось. – Она часто думала о том, что бы было, если бы они уехали все вместе, если бы они остались с ней, живы. Но она никогда не строила иллюзий на этот счет. «Так как прежде мы бы все равно жить не стали. Мужа вполне могли изменить в измене, или бы он сам себя карал за то, что не уберег людей, бросил их в трудный момент. Гадал, что возможно, будь он дома, они бы отбили наступление. Сыновья бы женились, уехали. Изредка бы приезжали, с внуками. Но зато были бы живы. Все-таки было бы лучше». Но если уже ничего нельзя изменить, нужно отпустить, Ида знала это. Прошлого уже не воротить, так нечего себя и мучить. - Но сейчас, меня вполне всё устраивает, - закончила она.
- Знаете, Съю, это не та тема, которую я бы хотела вот так вот обсуждать, - улыбнулась Биолини. – Вы лучше расскажите о себе. Вот, например. Вы из Таурты, или приехали к нам из других краев? Вот я сама, с юга, хоть по мне и не скажешь, а вот у вас довольно нетипичная внешность, - птицей защебетала Идуберга, пытаясь перебить впечатление от сложной темы, в первую очередь, у себя самой.

- Ничего страшного, - улыбнулась Ида на извинение Съю. Ей было приятно, и то, что мужчина понял просьбу, и то, что она не ошиблась, решив, что тему он взял просто наобум, и сами извинения ей были также приятны.
Повествование о своей жизни, трактирщик поведал не менее скомкано, чем она сама, но окончание немного озадачило женщину. Было видно, что он чего-то недоговаривает. Но, Идуберга рассудила, что они не настолько знакомы, чтобы запускать бокал в мужчину, и громогласно кричать на весь зал: «По моему, ты мне многого недоговариваешь!» - как любили делать немного, вернее, совсем не трезвые бравые вояки.
Вместо этого она тактично промолчала, потупив глазки. Сказала лишь:
- Стабильность – это всегда хорошо. Она, очень надёжная опора для будущего.
Хотя, она знала при дворе многих, кто сумел подняться до того, положения, которое они сейчас занимали именно благодаря отсутствию стабильности.
Вообще, она уже начинала подумывать о том, чтобы начинать передвигаться к выходу, пока никто другой не занял бравого парня Чарли работой. Но прерывать разговор, пока не хотелось. Не хотелось выходить на улицу. Хотелось просто сидеть здесь и общаться. Съю был на удивление хорошим собеседником. Она вдруг вспомнила, как ей не хотелось подходить, потому что мужчина показался ей слишком грозным. Она невольно хихикнула. А теперь вот, ей не хотелось уходить.
«Ладно, посижу ещё совсем немного», - решила она.