– Мы все выполняем свою работу, – сказала Мэдлин, нисколько не раскаиваясь в содеянном.
Его бывшая любовника, а по совместительству наёмный маг, прокляла его, а когда Прайс её нашёл, не захотела признать, что за ней действительно была вина.
Ортальд понимал, что деньги нужны всем, но он также считал, что принципы должны быть у всех. Он бы ещё понял, если бы они расстались не очень красиво, но герцог был точно уверен, что такого не было. Неужели он несколько месяцев спал с такой бесчувственной сукой и даже этого не замечал? Она, по крайней мере, могла бы выбрать другое проклятье!
Он знал, что Клэр Хьюз крайне дорожит своими людьми, но Ортальд был в своём праве. Мэдлин не смогла его убить сразу, а значит, он убьёт её сам.
– Кто приказал тебе меня убить? – спросил Прайс.
Ортальду нужно было получить ответы, прежде чем основательно взяться за свою месть.
– Ты действительно думаешь, что я тебе это скажу? Так плохо меня изучил? Или был занят только моим телом?
Улыбка на её лице раздражала, хотя, надо признать, лицо было привлекательным.
Сейчас, правда, красота меньше всего волновала герцога. Он не сможет больше никем любоваться, если погибнет по вине своей бывшей любовницы, а также неизвестного заказчика. Исполнитель был просто пешкой; чтобы понять истинную причину, ему нужно было выйти на того, на кого Мэдлин работала.
Обычно Ортальд не одобрял расточительное применение магии крови, ведь восстанавливаться потом придётся долго, но сейчас ему нужно было как можно скорее закончить здесь с делами и вернуться в Таурту. Ректор не может так долго отсутствовать.
Проректор был человеком малознакомым, поэтому Прайс ему не доверял. К тому же, он вообще не любил сваливать свои дела на других.
Герцог, за неимением ножа или кинжала, достал меч из ножен и не очень аккуратно порезал ладонь. Он бы воспользовался кинжалами, которые постоянно носила при себе Мэдлин, но это было очень рискованно, ведь лезвие могло быть отравлено. Избежать проклятья и умереть от простого яда было бы очень глупо и смешно.
Маг с непроницаемым лицом наблюдал, как корчится на стуле привязанная женщина. Ему было всё равно, потому что на чаше весов стояла его жизнь. Если ради её безопасности придётся прибегнуть к пыткам, Прайс так и поступит. То, что он ими не злоупотреблял, ещё не означало, что он не может к ним прибегнуть.
– Ты расскажешь мне всё, – сказал он твёрдо, – или через некоторое время будешь умолять меня тебя убить.
Прайс любил работать над новыми заклинаниями, и его собственным изобретением было совмещённое заклинание магии воздуха и магии тьмы – жертва задыхается от недостатка воздуха, одновременно чувствуя нарастающую боль по всему телу. Заклинание не было идеальным в плане плетения и затраты сил, но идеально подходило, чтобы сломать упрямого наёмного мага.
Мэдлин выдержала около десяти минут.
– Хватит! – проговорила она. – Я всё скажу!
По мере того, как Ортальд слушал её, нарастало его удивление. Он-то думал, что императрица тихой мышкой сидит на своём троне и ничего не делает, а оказалось, что она решила избавляться от сторонников Константина очень тихо. Надо сказать, ей это почти удалось.
– Что ж, спасибо за ценную информацию, – ухмыльнулся Ортальд.
Он не собирался отпускать Мэдлин. Как-никак, она пыталась его убить.
– Ты использовала проклятье, чтобы от меня избавиться, – сказал он. – Я же буду более милосерден и убью тебя быстро.
Один взмах меча – и дело сделано. Теперь можно было уходить.

Когда Ортальд закончил все дела со своей бывшей любовницей, а заодно и его убийцей-неудачницей, в помещение вошёл кто-то ещё. Ортальда это удивило, потому что он был уверен, что никто не должен был их найти.
«Если только кто-то целенаправленно не искал её», – подумал Прайс.
За отношение к своим людям Клэра Хьюза можно было только уважать. Герцог не сомневался, что это он отправил эту девушку на поиски Мэдлин. Только она опоздала и теперь, наверное, в качестве компенсации захочет вернуться к начальству с головой Ортальда.
Девушка что-то пробормотала, и Прайс схватился за голову, скрипя зубами от боли. Он упал на пол, всё ещё держа руки на голове.
– Сядь и не шевелись.
Ортальд пытался сопротивляться, но у него не выходило – девушка оказалась сильным магом.
Усилием воли Ортальд прокусил губу и едва заметно выдохнул – сила её внушения постепенно ослабевала. Когда Прайс почувствовал достаточную свободу, он произнёс:
– Вот за что я не люблю вас, менталистов, так это за то, что вы вечно лезете в чужие головы!
С этими словами он резко поднялся с места и спросил весьма раздражённым голосом:
– Своей головы мало?
Если он убьёт ещё одного снейка, Клэр этого так не оставит. Враждовать с главой наёмников Ортальду не было никакого резона, поэтому он решил приложить усилия для того, чтобы уладить конфликт мирным путём. У него были причины убить Мэдлин, но эта девушка была ни при чём.
– Я маг крови, – сказал герцог, – и твоё внушение больше на мне не сработает. Я могу убить тебя одним единственным заклинанием, но я не стану. Её смерть была моей местью, то есть делом принципа. Против тебя я ничего не имею, так что просто уходи. Клэру скажешь, что Мэдлин уже была мертва, когда ты её нашла. Никаких следов ты не обнаружила.

– Как ты это сделал?
Судя по голосу, эта слишком много о себе думающая брюнетка действительно была удивлена, на что Ортальд удовлетворённо улыбнулся. Иногда он думал, что магия крови была придумана кем-то, чтобы напоминать другим магам, что они не всесильны. Самый сильный представитель магов любой школы был слабее самого сильного мага крови, и это не вызывало сомнений.
Прайс считал свои навыки очень полезными, потому что они могли выручить почти из любой ситуации. К тому же, Ортальд не был связан, что давало ему преимущества.
– Чего ещё придумаешь?
Видимо, это нужно было воспринимать за отказ, к чему маг крови отнёсся абсолютно спокойно.
Он не расстраивался из-за всяких пустяков, хоть и сожалел, что ему придётся убить эту девушку. Две смерти подряд в одном и том же месте могли привести прямо к нему, а Ортальду бы хотелось этого избежать. Клэр Хьюз специализировался на убийствах аристократов, а герцог не хотел однажды оказаться с перерезанным горлом или с отрубленными конечностями.
Прайс приготовился к тому, чтобы закончить со всем одним единственным заклинанием. Ему нужно было возвращаться в столицу, но перед этим ещё будет нужно избавиться от трупов и магических следов, а у него при себе, как назло, не было кварца, который бы сбил с толку любую ищейку.
Наёмница была не из тех, кто так легко сдаётся и со смирением принимает поражение. За это её можно было уважать, но Ортальду уж очень не хотелось.
– Магия крови не сильнее ментальной магии, Ортальд Прайс. Ты можешь попытаться защищать себя, но ты не сможешь делать это вечно. Я же, с другой стороны, ещё не скоро утомлюсь. Будешь сопротивляться – сделаю очень больно. Согласишься на небольшое сотрудничество – и будет просто больно. Теперь твоя очередь выбирать.
Герцог не собирался так просто уступать – ни ей, ни боли, которая пронизывала его снизу доверху.
В Академии он учил своих студентов быть сильными и ни за что не отступать перед трудностями и всегда искать любые приемлемые выходы из сложной ситуации. Кем он будет, если сам же отступится от этого правила? У него была большая выдержка, и ректор собирался продержаться как можно дольше. Возможно, решение придёт к нему в голову вместо боли, которую посылала эта настырная девушка.
Использовать магию крови на этот раз Прайс не стал, потому что это было бы пустой тратой его сил. Вместо этого нужно было постараться отвлечь наёмницу, чтобы она немного расслабилась. Так Ортальду будет проще разобраться с её заклинанием.
– Забавно, – процедил он, шипя от боли. – Ты знаешь моё имя и наверняка знаешь, кто я такой, а я не знаю о тебе ничего. Только то, что ты работаешь на Клэра.
Тут ему пришла в голову идея – если не получится вырвать жизнь из лап этой наёмницы, можно попытаться выторговать её. Конечно же, под этим герцог не подразумевал предлагать ей деньги – это было бы крайне глупо.
– Говоря о Клэре, кстати, – произнёс он, – для него я буду выгоднее живым. От моей смерти он ничего не получит – только врагов среди столичной знати, а среди  них пока есть его друзья. Ты уверена, что хочешь поставить свои интересы выше интересов Клэра? Он будет очень зол, когда узнает. Напоминаю тебе – я не хочу тебя убивать, потому что глава наёмников Уаджея мне нужен как друг, но если ты не успокоишься, я буду вынужден избавиться и от тебя. Прошу, не делай из меня злостного убийцу – мне не очень хочется им быть.
Ортальд всё ещё держал эмоции под контролем, поэтому был уверен, что не набросится на наёмницу при первом же удобном случае, желая отомстить. Ему было достаточно того, что он уже сделал во имя мести. Удивительно, но теперь он начал сомневаться в том, что поступил правильно, ведь убийство всё равно нельзя никак назвать иначе. Кто грешен больше – тот, кто нанёс вред, или тот, кто отомстил, забрав жизнь обидчика?

Отредактировано Ortald Price (2016-12-08 20:37:07)

Эта сумасшедшая наёмница действительно настораживала ректора. Он не боялся её, но опасался непредсказуемости. Он не знал, чего от неё можно ожидать. К тому же, она была помешанной на своей магии.
Ортальду нравились маги, которые посвящают свою жизнь науке, но он сторонился тех, для кого изучение чего бы то ни было становится смыслом жизни. Это было жалко.
– А больше тебе и не нужно знать.
– И как же ты это определила?
Ситуация была крайне неловкая.
Ортальд не мог так просто сбежать, потому что пострадает его мужская гордость. Остаться и сражаться до последнего он тоже не мог, потому что ему придётся убить эту наёмницу. Если бы она не была снейком, Прайс бы не сомневался, но Клэр Хьюз был не простым убийцей, который обладает только силой. Он был ещё и умным, и его ум поможет ему найти убийцу двоих его людей. Что-то Ортальду подсказывало, что платой за такие поступки будет только смерть
Как и все люди, ректор любил жизнь. Ему не хотелось умирать в молодом возрасте. Несмотря на то, что ему было давно не двадцать, герцог никогда не причислял себя к старикам. У него было ещё много планов впереди и, как он надеялся, много лет жизни, чтобы всех их осуществить. Наживать врагов было глупо и непредусмотрительно.
– Клэру не нужны дураки вроде тебя. Когда он узнает, что ты убил Мэдлин, он убьёт тебя сам. Лучше будет, если это сделаю я. У меня опыта чуть меньше, но, уверяю, я отлично справляюсь с поставленной задачей.
Он открыто рассмеялся в ответ на такое самоуверенное заявление. Нет, он не сомневался в том, что эта девушка действительно умеет убивать, но на это был способен любой при определённых обстоятельствах. Способность рубить головы – это не то, чем следует хвалиться. На самом деле, это одна из тех вещей, о которых не распространяются.
– Ты меня утомила, – сказал Прайс, – однако, как я уже сказал, я не стану тебя убивать или калечить. Ты сказала, что Клэр будет рад меня убить, если узнает, что я убил Мэдлин. Может быть, так и будет. Но что случится с тобой, когда он узнает, что ты могла вмешаться, но не сделала этого? – спросил он, глядя на девушку. – Если Клэр меня убьёт, то следующей его жертвой станешь ты. Просто подумай над этим.
Он решил, что с этой девушкой нужно говорить на её языке, потому что воспринимает она только его. Если пытаться с ней договориться по-доброму, она этого просто не поймёт. Более того, она расценит такую попытку за слабость.
«Вот что бывает, когда дано так много силы и так мало ума», – подумал он с неприязнью.
По этой причине Ортальд пытался вбить своим студентам в Академии, что главное для мага не его резерв или количество изученных заклинаний – главным является его ум, который поможет правильно воспользоваться имеющимися ресурсами. Если не будет ума, то битва уже проиграна, и не стоит даже в неё вступать. Иногда может улыбнуться удача, но она не будет этого делать всегда.