Уиллферд, в отличие от магов, быстро и легко восстанавливался. Ему не нужно было ждать, ведь для того, чтобы привести себя в нормальное состояние, ему достаточно было выпить чьей-то крови. Вне пределов Сеттера это ему доставляло больше удовольствия, ведь он мог сам охотиться.
     Сегодняшней ночью, после того, как Уилл основательно напился крови, они вышли на другую охоту – за поклонниками Крива.
     Представителей этой религии Азарх никогда не любил. Он просто не видел смысла в их желании призвать Крива, чьё существование стоит под сомнением. Даже если у них получится его призвать, что они будут делать дальше? Попросят его о всякой ерунде вроде богатства и славы? Кто же может ручаться, что Крив будет слушать чьи-то команды и не вырвется из-под контроля? Эти людишки и маги были настолько безмозглы, что не видели сути.
     – Как думаешь, это те же придурки, которые подожгли храм?
     – Нет, вряд ли, – ответил Уилл, который тоже над этим думал.
     Поджигателей храма он считал просто заскучавшими придурками. Даже если среди них и есть тёмные маги, то их очень мало. В основном, их культ собрал кого-то вроде Джонатана Лютера – тех, кто чем-то недоволен в своей жизни. Они не преследуют никакой определённой цели. Те же, кто устраивает все эти ритуальные жертвоприношения, были сделаны из другого теста. Они точно знали, чего хотят – ставили перед собой цель и шли к ней по трупам в буквальном смысле. Они были опаснее и хитрее. Что бы они ни делали, у них есть определённый план. Возможно, это поможет экзорцистам их вычислить. Если есть какая-то схема, то к ней можно подобрать ключ.
     В руках одного из ранних прохожих вампир увидел ненавистную листовку, призывающую отвернуться от Нимоса и принять новую веру. Он быстро подскочил к нему и, выхватив из рук тонкий лист бумаги, приказал:
     – Говори, что тебе известно.
     Находясь в нервозном состоянии, Азарх неверно задал вопрос, и парень начал говорить о жене соседа, которая спит с его братом. Такие знания Уиллу были ни к чему, поэтому он приказал парню заткнуться и поставил вопрос иначе:
     – Что тебе известно об этой бумажке? Ты взял её просто так или знаешь кого-то, по чьему приказу распространяется эта дрянь?
     – Я знаю только то, что в тексте зашифровано место сбора. Если сумеешь разгадать и придёшь, то получишь возможности обрести силу и решить все свои проблемы.
     «Решить все проблемы, – мысленно повторил Уилл. – До смерти, что ли?»
     Он уже догадался, что именно из таких идиотов и делают жертв, но разве им это объяснишь?..

Некоторые люди восхищали своей стойкостью, которая поражала даже вампира, а некоторые раздражали своей тупостью. Азарх был готов разразиться самым отборным матом, но его сдерживало присутствие Хильмы. Её он, в отличие от многих других, уважал.
     – Отпусти его. Он больше ничего не знает.
     Вампиру захотелось убить этого придурка – просто за то, что он безмозглый идиот. Может быть, мир станет лучше, если Уилл его избавит от наличия такого недоразумения в нём? Этого никто точно знать не мог, но нужно было хотя бы проверить.
     Внутри него шла борьба в течение нескольких минут, но, в конце концов, Уилл его отпустил. Наблюдая за тем, как парень убегает, он приходил в себя.
     Экзорцистам было запрещено убивать невинных. Этот парень был всего лишь глупым человеком, который поверил в бредовое предложение. Если кто-то и убьёт его, то точно не Уиллферд.
     Присутствие вампира в ордене всегда было сомнительным, поэтому Уилл был последним, для кого будет сделано исключение в случае нарушения устава. Любой другой мог бы убить этого парня и сказать, что это было случайностью, но Уиллу не поверят, если он скажет так.
     Хильма была оборотнем, поэтому они с ней были похожи. Её тоже недолюбливала церковь. Правда, судя по спокойствию, она уже давно с этим смирилась и научилась не обращать внимания. У вампира был совсем другой подход. Он платил всем той же монетой, ведя себя очень вызывающе в Сеттере и в храмах, а также при разговорах с представителями церкви. Он знал, что за простые слова ему ничего не могли сделать, ведь вампир-уникум был для них слишком ценен. Другого они так быстро не найдут.
     – Тех, кто поджог храм, мы тоже должны поймать. Сейчас самое время. Они либо успокоятся тем, что кто-то другой привлёк к себе внимание, либо будут бегать как мокрые курицы в поисках спасения. Если они слишком расслабятся, то обязательно допустят ошибку, а если поторопятся и будут действовать как придётся, то… тоже попадутся!
     Уиллферд широко улыбнулся:
     – Мне нравится, как ты мыслишь!
     Азарх всегда был не против того, чтобы поймать очередного поклонника Крива. Больше всего не потому, что Уилл был так предан Нимосу, а потому, что их можно было убивать.
     Джонатан Лютер и те дружки, которых он покрывает, заставили его нервничать, и за это Азарх собирался убить их всех.
     – Сегодня пойдём по горячим следам, – сказал он, – а завтра займёмся нашими поджигателями. Если им так нравится играть с огнём, я им устрою очень весёлый костёр.
     Его настроение было просто великолепным из-за перспектив, которые перед ним открывались. Он был готов работать несколько ночей подряд, лишь бы решить проблему, которая засела у него в печени.
     – Должен заметить, что в этот раз в столице гораздо веселее обычного, – улыбнулся он. – Ты так не считаешь?
     Он взял из рук Хильмы листовку и принялся снова её перечитывать.
     – Тебе это о чём-нибудь говорит? – спросил он.
     Текст был не очень умным, но в нём явно что-то было, раз культ находил всё новых последователей. Нужно было просто подобрать ключ.

Азарху не очень нравилось, как складывались обстоятельства. Они все были немного раздражены, и это настроение шло от Реджины, которая в последние дни была чем-то встревожена. По большей части, она была очень задумчива, хмурилась и нервничала. Может быть, Реджина думала, что этого никто не замечает, но когда проводишь с кем-то много времени, то невольно замечаешь любые изменения.
     – Я рада, что смогла тебя порадовать, – сказала Кальвет абсолютно спокойным голосом.
     Наверное, им всем нужно было этому научиться у неё, но Уиллферд считал, что это было бы слишком скучно. Он любил разнообразие в жизни, а вечное спокойствие было чем-то неприемлемым для него.
     Она долго читала листовку, а затем спросила:
     – Габриэлла…  Тебе это имя о чём-нибудь говорит?
     Вампир задумался.
     Среди его знакомых была девушка по имени Габриэлла – темноволосая, с короткой стрижкой, красивая и очень умная, – но вряд ли речь шла о ней. Азарх сомневался, что в листовке имелась в виду какая-то определённая девушка или женщина. Скорее всего, это был очередной шифр.
     – Нет, извини, – ответил он.
     – Уверена, что разгадка кроется в ней, но…
     Вампир тоже нахмурился, но в голову не шло абсолютно ничего. Уиллферду нравилось расследовать, но загадки он не любил. Они были для тех, кому нечего делать или кому скучно, а он сам предпочитал заниматься чем-то более интересным и достойным.
     Так как больше не имело смысла перечитывать листовку, Уилл сжал его в руках, затем бросил на землю. На его лице было написано раздражение, и требовался кто-то, чтобы выместить на нём злость.
     – Скажи мне, если до чего-нибудь додумаешься, – сказал он, пытаясь успокоиться.
     Предоставив Хильму самой себе, вампир закрыл глаза, мысленно приказывая себе усмирить свою злость, потому что поблизости находилась одна только Хильма, а Уилл не хотел причинить ей вред.