Дождя пока не было, и Джонатана это радовало. Он ненавидел дождь, потому что он означал сырость и холод. На душе от него сразу становилось как-то мерзко, особенно когда у мага и так не было никакого настроения.
Сегодня Джонатан решил безвылазно сидеть дома. Причин было много – плохое настроение, апатия из-за невозможности найти вампира, который ему был нужен, Джулия с её непонятной логикой. Он хотел свободно верить в бога, которого выбрал, и для того присоединился к культу, но никому из них, кажется, и дела не было до их религии. Каждый был занят своими проблемами, а культ был своеобразным развлечением. Очень часто такое отношение раздражало Лютера.
– Джонатан, – услышал он голос матери за своей дверью, прежде чем она зашла в комнату.
Судя по улыбке на лице, случилось что-то хорошее.
– Пришла какая-то девушка, – улыбаясь, произнесла мать, затем доверительным шёпотом сообщила: – Красивая. Я одобряю.
Маг закатил глаза на привычку матери видеть в каждой его знакомой будущую невестку. Неужели она так и не смогла понять, какую компанию водит её сын?
«Пожалуй, это даже к лучшему», – подумал Джонатан.
Он встал с кровати, на которой лежал, и пошёл встречать гостью. Не перестающая улыбаться родительница шла следом, явно заинтригованная.
Но её ждало глубокое разочарование, потому что Зои Миллер не судьба стать её невесткой. Джонатан был бы не против, конечно, но крошка игнорировала все его попытки привлечь внимание и сделать их отношения более серьёзными. Да и он сам, если честно, не был настроен на что-то серьёзное по очень многим причинам.
– Зои! – воскликнул Лютер, действительно удивившись. – Рад тебя видеть!
Он повёл её в свою комнату, так как полагал, что разговор предназначен только для его ушей.
На всякий случай он воспользовался «Туманом», чтобы их никто не подслушал. Очень не хотелось бы стирать с памяти собственной матери подслушанный разговор.
– В чём дело, крошка? – спросил он прямо. – Ты меня пугаешь своими неожиданными визитами. Надеюсь, ничего страшного не случилось?
Спрашивая это, менталист понимал, что без особой причины Миллер бы не пришла к нему домой, а дождалась бы его в убежище культа. Что-то серьёзное должно было случиться, чтобы она решилась прийти сюда.

Джонатан всё ещё продолжал встревоженно наблюдать за Зои. Он блокировал её мысли, но всё равно чувствовал её страх и волнение. Они не передавались ему, но какое-то напряжение маг всё-таки стал ощущать. Он знал, что Зои была не из трусливых, поэтому и переживал о том, что же могло её так сильно напугать.
– Вообще-то... случилось. Я бы не стала тебя беспокоить, но культ Крива... или как там себя называют те люди... Они действуют слишком открыто – не так как мы. И цели у них совсем другие.
Он понял, о ком говорила Миллер. Эти маги называли себя Последователями – так, по крайней мере, слышал Джонатан. Их целью было извлечение силы с помощью тёмных ритуалов – всё это, разумеется, во славу Крива. Только он не понимал, как эти ритуалы могут порадовать или прославить Крива.
Лютеру за все эти годы никогда не хотелось отречься от своей веры, но сейчас, видя действия ещё одного культа, ему становилось стыдно – не за себя, а за них.
Подойдя к Зои, он осторожно обнял её, успокаивая. Одновременно с этим он незаметно влиял на её сознание, уменьшая тревогу. Ему нравилось лицо Зои, поэтому Джонатан не хотел, чтобы на нём появились морщинки из-за постоянных тревог. Пусть беспокоятся другие.
– Даже если кого-то и поймают, то не нас, – убеждал её Джонатан. – Следы всех этих ритуалов ведут к Последователям, а не к нам. Всё будет в порядке.
Чтобы немного расслабить её, маг пошутил:
– Если что, мы выдадим им Эйнсли.
По поводу нового культа он действительно не так сильно переживал, потому что был уверен, что никто из их маленькой группы не причастен к тем ужасным ритуалам. Ни одна улика не могла указать на них. Наоборот, из-за убийств о поджоге, который они устроили, забудут. Сейчас для Тайной канцелярии и им подобным важнее найти всех Последователей, потому что они были угрозой.
– Если я найду их первыми, то отправлю им что-нибудь в подарок, – сказал Лютер расслабленно. – Пока мы находимся в их тени, мы в безопасности, крошка.
И Джонатан беззаботно подмигнул Зои.

Джонатан был рад, что ему удалось успокоить Зои. Может быть, на самом деле всё было не так просто, как он говорил, но главное, чтобы она в это поверила.
– Твоя мама подслушивает все твои разговоры?
– Почти все, – ответил он. – Но не переживай, я наложил заклинание – она ничего не услышит.
Он очень не хотел, чтобы она узнала в один прекрасный день, какому богу поклоняется её единственный сын. Она его очень любила, но Лютер понимал, что такого удара она просто не выдержит. Его мать придерживалась твёрдой веры в Нимоса и остальных «добрых» богов, а Крива искренне считала злым демоном, который только и делает, что строит козни. Во всём плохом ей мерещился умысел Крива, и это иногда забавляло Джонатана, хотя он никогда не вступал с ней в споры.
Джонатан считал, что каждый имеет право придерживаться той религии, которая для него ближе. Если он верует в Крива, это не делает его плохим человеком. То есть, даже если он, будучи вором высокого класса, ходил бы на мессы в храм Нимоса, Афен или другого бога, которого признаёт церковь, святым бы это его не сделало. Напротив, для него логичнее всего было поклоняться именно Криву – так он никого не обманывает.
– Ты разговаривал насчёт этого с остальными?
Вздохнув, он ответил:
– Нет, но я поговорю. Тебе не о чем беспокоиться, крошка.
Он уже представлял, как будет проходить этот разговор, и заранее настраивал себя на то, что ему нужно будет абстрагироваться от чужих мыслей. Не всегда приятно знать, что о тебе думают на самом деле.
Лукаво посмотрев на Зои, он произнёс:
– Знаешь, у меня тут запрятаны неплохие запасы вина. Ты уже успокоилась, или мне налить тебе немного, чтобы ты успокоилась и при этом не опьянела? Я достал это вино у одного чванливого аристократа-коллекционера. Он не сразу обнаружил пропажу, дурачок.
В ту ночь Джонатан пробрался в особняк лорда, чьей фамилии он уже не помнил, чтобы выкрасть у него из библиотеки книгу. Так как пробираться внутрь ему пришлось через погреб, он счёл, что будет грешно не прихватить с собой и бутылочку отличного вина.
Лютер не любил алкоголь, но в его комнате в абсолютно непредсказуемых местах хранились редкие и дорогие бутылки вин разных сортов. Так как он сам не испытывал зависимости, для него маленькое увлечение не могло обернуться катастрофой.
– К сожалению, у меня нет закуски, – сказал Джонатан, разводя руками. – Было бы странным хранить запасы еды в своей комнате, согласись.
Он бы мог сходить на кухню за чем-нибудь съестным, но на страже стояла чуткая родительница, которая могла неправильно всё расценить и потащить его и Зои прямиком в храм, венчаться.
«Вот будет потеха, учитывая, что мы оба поклоняемся Криву», – усмехнулся маг.