– Стоит ли мне ему рассказывать? – рассуждала вслух Филиппа. – С одной стороны, он же пострадал, поэтому имеет право знать… С другой же, разве будет это ему интересно? Вдруг я ошиблась?..
Несколько дней назад Филиппа услышала разговор проректора с кем-то в учительской. Он говорил о том, что проверка оказалась успешной, и теперь яд можно будет распространять смело – его никто не может обнаружить. Этот разговор не давал покоя Филиппе, потому что она сразу поняла, что проректор говорит о тех отравлениях, которые происходили на прошлой неделе.
Было сложно поверить в то, что кто-то будет травить собственных студентов, но, с другой стороны, проректор был новым человеком – его назначили совсем недавно. Никто из студентов о нём ничего не знал.
Флетт увидела Тревина Вейла во дворе и окончательно решила ему всё рассказать, ведь на его жизнь покушались. Если он ей поверит, то, возможно, что-нибудь предпримет. Он ведь лорд, так что возможностей у него больше, в отличие от безродной Филиппы.
Она могла бы обратиться к леди Бёрк, но ей не хотелось пользоваться её добротой и причинять неудобства. Женщинам в её положении нельзя много волноваться – это даже Филиппа знала.
– Тревин? – окликнула она его и подбежала ближе, сокращая между ними расстояние.
Она немного смутилась, когда оказалась рядом с Вейлом, но преодолела себя и всё-таки смогла произнести:
– Я знаю, кто тебя отравил.
Её голос звучал очень уверенно, но затем Филиппа засомневалась – а так ли это? Что, если она ошиблась? Вдруг проректор на самом деле имел в виду что-то другое, а она, по глупости, не поняла? Ну не стал бы лорд Прайс держать в Академии человека, у которого на уме было навредить студентам.
Флетт некоторое время колебалась, кусая губу. Нужно было сказать что-то ещё, чтобы Тревин Вейл не сделал о ней неверные выводы…
– Ну… – сказала она, запинаясь. – Я думаю, что знаю.
Она вспомнила также и то, что под конец разговора проректор сказал, что он спрятал что-то в тайном ящичке кофейного столика в комнате для визитов, чтобы в случае обнаружения подозрения пали либо на одного из студентов, либо на тех, кто их навещал. Он был очень доволен собой, судя по голосу.
Набравшись смелости, Филиппа рассказала Тревину и это, а затем добавила:
– Я думаю, что нужно пойти и проверить.
«Интересно, а что я буду делать, если там ничего не обнаружится?» – подумала студентка.

– Ты слишком много думаешь. А это вредно, когда плохо получается – приводит к непредсказуемым результатам.
Флетт просто молча развернулась и направилась в сторону общежития. Из чистого принципа она решила разузнать всё сама. Она не знала, что будет делать дальше, если обнаружится, что проректор действительно занимается какой-то преступной деятельностью, но прямо сейчас Филиппе хотелось заняться чем-то полезным, что отвлечёт её от мыслей о самодовольном Тревине Вейле.
Студентка больше злилась на себя – ей не следовало вообще с ним заговаривать. Чего ещё можно ждать от сына богатых родителей, если не высокомерия?
Перед собой Филиппа видела только здание общежития. Всё остальное словно перестало существовать. Наверное, она всё-таки хотела доказать Тревину, что всё это она не выдумала. Правда, будет очень неловко, если она ничего там не найдёт.
«Но он всё равно ничего не узнает», – успокаивала она себя.
Шла она быстро, но ей казалось, что путь до общежития занял слишком много времени.
Прежде чем войти в нужную комнату, Филиппа помедлила. Даже если она ничего там не обнаружит, одно её намерение уже означало, что она вмешивается в игру тех, кто намного сильнее неё. Она была подопечной леди Бёрк, но она не всегда сможет быть рядом. Филиппа не могла всё время полагаться только на её защиту.
«Пора учиться самостоятельности», – сказала она себе.
Флетт решительно открыла дверь комнаты. Не колеблясь, она направилась к кофейному столику, о котором говорил проректор. Выдвинув ящичек, Филиппа не сразу обнаружила в нём потайное дно. Ей также пришлось несколько минут помучиться, чтобы его открыть.
Наверное, она наделала много шуму, но в этой части общежития жилых комнат не было, поэтому услышать её мог только тот, кто случайно проходил мимо. Сейчас все, скорее всего, завтракали, поэтому Флетт могла надеяться на то, что никто её не обнаружит.
Она хотела сначала во всём убедиться самой, а уже потом обращаться к кому-то из учителей или сразу к ректору, хотя, признаться, это было боязно.
В потайном ящичке оказался пакет с каким-то зелёным порошком. Филиппа не стала его открывать, но догадалась, что это и был тот самый яд. Проректор действительно занимается тем, что продаёт эту гадость. Или использует для своих целей – например, чтобы избавиться от тех, кто ему мешает.
Филиппа по-настоящему испугалась. Она была готова тут же сорваться с места и бежать, куда глаза глядят. Находиться на территории Академии вместе с убийцей было страшно, но ещё страшнее  было то, что он мог узнать, что Филиппа раскрыла его маленький грязный секрет. Ей срочно нужна была чья-то помощь.
– Что же делать? – зашептала она, сжимая злосчастный пакет в руках. – Что же делать?
Дрожащими руками она закрыла ящик, чтобы никто не увидел, что его открывали, и кое-как встала на ноги. Её трясло от страха, но Филиппа постепенно набиралась решимости. Она напала на след преступления, и это нельзя было оставлять просто так. Каким магом она станет, если будет отступать перед опасностью и всего бояться?

– Брать улики и идти к ректору, – услышала она голо Тревина, который всё-таки пошёл за ней.
Это удивительно, но от его присутствия Филиппа не испытала облегчения, как она того ожидала. Напротив, то, что он был здесь, заставляло её ещё больше нервничать. Теперь, когда стало точно известно, что все эти разговоры о тайных заговорах и ядах были правдой, они оба были в опасности. Флетт почувствовала укол совести за то, что впутала в это дело Тревина, который только недавно переборол недуг, вызванный ядом. Не стоило ей это делать.
Однако Тревин был прав – стоило обратиться к лорду Прайсу. Сами они ничего не смогут сделать.
«А что, если он тоже замешан? – заговорило в ней сомнение с новой силой. – Думаешь, такие дела можно провернуть без участия лорда Прайса?»
Но Вейл не дал ей времени на раздумья.
– Пошли, – сказал он ей.
Судя по всему, никаких сомнений в главе Академии Тревин не испытывал, но у Филиппы не было его уверенности.
В следующую секунду ей уже стало не до размышлений о том, как далеко зашло предательство. Перед ними стоял проректор, и у Филиппы не было никаких сомнений в том, что он их убьёт. Одного взгляда в его глаза, полные ярости, было достаточно, чтобы понять это.
Студентка невольно попятилась. Что сказать, несмотря на всю свою решимость в самом начале, сейчас она действительно струсила. Её возмущало это преступление в стенах Академии, но больше всего на свете Филиппа Флетт хотела просто закончить Академию Гран и стать квалифицированным магом, допущенным до работы в приличных местах. Ей хотелось обрести какую-то уверенность в своём будущем – уверенность, что ей не придётся, как большинству магов, скитаться по городам в поисках работы. В её планы не входило переходить дорогу такому могущественному человеку, а в том, что лорд Кейн им был, Филиппа не сомневалась.
Пока Филиппа думала, не выпрыгнуть ли ей из окна и уже потом дать дёру, Тревин решил действовать иным способом.
Если честно, то в этот момент она даже зауважала кафедру тёмной магии – какими бы жуткими страхами об их учителях ни пугали, они знали своё дело. По крайней мере, Тревину удалось на время дезориентировать противника и выиграть им время.
Её схватили за руку и куда-то потащили. Флетт не сопротивлялась, потому что знала, кто это был. Она решила, что с ним ей всё равно будет легче, чем без него. Может быть, хотя бы один из них доберётся до заветного кабинета лорда Прайса.
«Если доберётся», – вновь мелькнула паническая мысль в голове Филиппы.
Храброй она себя никогда не считала, а после сегодняшнего короткого, но очень жуткого происшествия она поняла, что очень труслива. Наверное, по этой причине она сейчас спасается бегством, а не принимает бой в бессмысленной надежде убить противника.
Впрочем, своё дело она всё же сделала – злосчастный яд, с которого всё началось, по-прежнему был у неё в руках.
Пока они бежали, Филиппа вдруг заметила, что Тревин по-прежнему держит её за руку. Отчего-то она покраснела и тут же отругала себя за то, что забивает свою голову всякой чушью, когда ей нужно думать о том, как бы спастись.
Так как сейчас было время завтрака, во дворе никого не было, что говорило о том, что никто не придёт к ним на помощь. К тому же, здесь они были как на ладони, потому что спрятаться, в случае чего, им будет негде.
Словно в подтверждение её мыслей Филиппа растянулась на полу, выпуская при этом и улику, которую несла с собой, и руку Тревина. Удивительно ещё, как это он не упал следом за ней.
Студентка затравленно оглянулась назад и с ужасом увидела приближающегося к ним лорда Кейна. Он знал, что жертва уже загнана в угол, поэтому не спешил. Филиппа знала, что так поступали охотники, а сейчас на них шла самая настоящая охота. Только продержались они совсем недолго…