Разговоры последних дней раздражали. Себастьян хотел бы знать, кто их распространяет, чтобы лично отрезать язык и посмотреть содержимое черепа, чтобы убедиться в отсутствии мозгов. Да, он официально считался наследником престола, но это не означало, что он им действительно является. И это точно не значило, что ему нужна была власть. К тому же, ближайшим претендентом становился даже не он, а его отец.
Насчёт него Ян не был уверен, потому что глава рода мог подумать, что титул императора значительно лучше титула простого герцога, пусть и одного из самых богатых и влиятельных в империи.
Его, к тому же, нервировала навязанная отцом невеста. Себастьян даже не запомнил её имени, потому что она была такой же, как и все – красивой девушкой, которая больше думает о нарядах и причёсках, чем о другом, более важном. Арн не винил её – это всё воспитание, которое она получила дома. Наверняка в их доме считается, что женщина не должна быть умной.
Уже было решено, что свадьба состоится через два месяца, но это не обязывало Себастьяна постоянно находиться рядом с невестой, произносить ей комплименты и дарить цветы. Подарки он делал, конечно, но передавал их через посыльных. Этот брак был чистой формальностью, поэтому притворяться не было смысла.
Ему нужно было поскорее разобраться с непонятной ситуацией с оборотнями, но мысли были совершенно о другом. Он не мог сосредоточиться, потому что его тяготили проблемы личного характера.
– Лорд Арн, к вам леди Рамос.
Визит Вмттории Рамос не мог не удивить, потому что до этого они ни разу не общались, хотя он много слышал о герцогине. У неё была репутация здравомыслящей женщины, и за это одно, пожалуй, её можно было уважать.
– Миледи, – устал Ян, чтобы её поприветствовать.
Он проводил Витторию до кресла, в которое и предложил ей сесть:
– Прошу вас.

Так как леди Рамос почти сразу перешла к сути дела, Себастьяну не пришлось строить предположения о том, что же её сюда привело. За это он был ей благодарен, потому что ненавидел, когда люди начинают улить, нести какую-то околесицу и строить из себя законченных идиотов. По мнению Себастьяна, взрослый и уверенный в себе человек должен и вести себя соответствующе, а не выставлять себя на посмешище самыми постыдными способами.
– Лорд Арн, я пришла говорить от лица Её Императорского Величества. Она предлагает вам объединиться в борьбе против герцога Бёрка.
Когда-то Себастьян и сам ненавидел этого человека за его жажду власти, да и просто за то, что он возглавлял «Карателей», которые, вместо того, чтобы истреблять вампиров, пытались влиять на политику. Сейчас он не стал меньше его ненавидеть, но из-за Эмелин не мог против него выступить.
Он не считал, что имеет право осуждать её выбор, поэтому он просто его принял. А так как он давал клятву верности её родителям, а также привязался к самой Эмелин, Арн не мог перейти на сторону оппозиции или ещё какую-нибудь. Даже если его не всегда устраивала политика главы Тайной канцелярии, Себастьяну приходилось со всем мириться. Перегибы, в конце концов, есть в любой системе. Константина, по крайней мере, он знал, поэтому мог предположить, чего от него ожидать.
Герцог не был лучшим кандидатом на титул императора, но нынешняя императрица вообще не была правительницей. Её не учили ничему – она не знала политики, истории, культуры, географии и многих наук, которые были необходимы для правителя. Илария Вестерлунд была лишь куклой, которой управляли слишком явно. Перейти на её сторону означало поддержать тех, кто проиграет.
Себастьян покачал головой и произнёс:
– Нет, миледи, даже не просите. Единственное, что я могу для вас сделать, – это умолчать о вашем визите. Я никому не скажу о том, что вы приходили сюда и о чём вы меня просили, а значит, что я сохраню втайне намерения императрицы. Я не желаю ей зла, но и не желаю её поддерживать.
Он понимал, почему Рамос прислали к нему – в нынешнем положении многие взоры будут обращены на их семью, и все захотят заполучить их в союзники. К сожалению для всех них, Себастьян не продавался. Для него преданность собственным убеждениям была важнее всего.
– Я думаю, – сказал он вежливо, – вы ещё помните, где выход. А если нет, то можете попросить одного из стражников вас проводить. Сам я, увы, не могу – занят делами.
Играть в вежливость и дальше маркиз не был намерен. Себастьяну хотелось, чтобы его оставили в покое.
Почему, интересно, люди не могли понять, что политические игрища ему попросту не были интересны? Если он будет поставлен перед выбором, как это случилось только что, он всегда будет на той же стороне, что и Эмелин Бёрк. Даже если его отец решит иначе, Себастьян всегда будет придерживаться только своей точки зрения. Он, в конце концов, принимал самостоятельные решения с ранних лет.
«А императрица, значит, решила перестать играть свою роль, – подумал он. – Занятно».
Хотя на первый взгляд казалось, что у неё ничего не выйдет, Арн всё-таки решил приглядываться к ней. Нельзя допустить, чтобы она нанесла удар в спину тогда, когда никто не будет за ней наблюдать. Никогда нельзя недооценивать потенциального врага. Взять в пример хотя бы покойного императора – он ослабил своё внимание и решил, что лорд Бёрк не опасен для него. И именно в этот момент герцог и нанёс свой удар.

Себастьян не считал, что настойчивость всегда помогает. Иногда, наоборот, она отвращает человека. Данная ситуация была именно такой – Ян не собирался выслушивать доводы, которые приведёт леди Рамос для того, чтобы его убедить. Он уже определился со своей стороной, и советы посторонних ему были не нужны.
– Не переживайте, я отсюда уйду, лорд Арн, но перед этим я бы хотела узнать, по какой причине вы так настроены по отношению к Её Величеству. Все знают, что вы никогда не одобряли лорда Бёрка. Так почему сейчас вы встали на его сторону? Только не говорите, что вас привлекли блага, которые он вам обещал. Вы не такой человек.
Ян не сдержал презрительного взгляда в ответ.
Поняв, что герцогиня и вправду так просто не уйдёт, он посмотрел на неё и отчеканил:
– Вы с кем-то меня путаете, миледи. Я не продаюсь.
Если одна половина аристократии продалась лорду Бёрку, а вторая – его оппонентам, – это вовсе не означало, что нет определённой группы людей, которые не попадают ни под одну из категорий. У Себастьяна были свои причины поддерживать главу Тайной канцелярии, несмотря ни на что, но эти причины никак не были связаны с личной выгодой. Это было, скорее, делом чести и принципов, а также преданности.
Сам он мог сколько угодно считать позицию и политику герцога неправильными, но обстоятельства сложились так, что он вынужден его поддерживать, и с этим ничего не поделаешь.
– Передайте Её Величеству, что я желаю ей долгих лет здравия, а потому надеюсь, что она сделает всё, чтобы её годы действительно были долгими.
«И это означает отсутствие глупостей», – добавил Арн мысленно.
Илария была очень приятной девушкой, несмотря на тёмное прошлое, но у императрицы не может быть друзей. Даже леди Рамос, которая всюду пытается сунуть свой нос, не является её подругой. Она просто союзница. К тому же, ещё и временная. Когда станет ясно, что Иларии нужно сдавать свои позиции, Виттория не будет её поддерживать.
Помня о том, что они когда-то вместе состояли в «Вендетте», Арну бы не хотелось вредить Иларии, но, если так всё сложится, он сделает то, что должен. А до тех пор он мог только предупредить Иларию не делать глупостей, надеясь на то, что это сохранит ей жизнь.
Константину, в конце концов, для политики нужна была всего лишь послушная кукла.