Вошедший Гаспар оторвал Тиграна от раздумий о юге.
– Мистер Гоуд, вас хочет видеть… девушка.
Голос Гаспара, в котором проскальзывали непонятные Тиграну интонации, заставили его поднять взгляд на оруженосца. Кто там пришёл к нему, что он выглядит таким озадаченным?
– Что за девушка? – спросил он, поняв, что Гаспар не собирается продолжать. Он по-прежнему находился в каком-то ступоре и, кажется, всё не мог собраться с мыслями. Взгляд бегал туда-сюда, словно он что-то натворил, но никак не мог понять, что.
– Э… ну…
– Не мямли! – раздражённо прервал его Гоуд.
Он не терпел, когда кто-то не мог себя сдерживать. Гаспар был толковым парнем, а если перестанет временами впадать в раннюю юность или даже детство, от него будет ещё больше проку.
Глубоко вдохнув, он, почему-то покраснев, выдал:
– Она сказала, что её зовут Эрин Годфри. И сказала, что вы всё поймёте, как только я назову вам её имя.
Тигран вскочил, когда в кабинете прозвучало имя той единственной девушки, которую он полюбил в Минуре и которую не прекращал любить и в Ремпете.
«Мы снова будем вместе, обещаю», – вот что она сказала ему на прощание. Тогда Тигран не поверил, а лишь надеялся, что это будет правдой, и когда-нибудь они обязательно встретятся вновь. Теперь он понимал, что его надеждам суждено сбыться. Если Эрин здесь, то больше он её не отпустит.
– Впусти её, – сказал он Гаспару. – И прикажи страже нас оставить.
Бросив на него быстрый взгляд, Гаспар отправился выполнять приказание.
Ему казалось, что прошла целая вечность. Он не мог больше ждать, поэтому, встав из-за стола, направился к двери.
Гоуд хотел поскорее увидеть Эрин, обнять её, прижать к себе, чтобы убедиться, что это не мираж, что она действительно здесь, рядом с ним.
Тигран был готов поблагодарить всех богов за то, что после стольких лет они встретятся снова. И даже если всё это дело рук Крива, Гоуд был согласен поклониться и ему. Он бы даже сменил веру, если бы это означало быть с Эрин до конца своих дней. Её Тигран любил больше своих принципов и убеждений.
Когда он уже почти дошёл до двери, она внезапно открылась, впуская внутрь Годфри.
Она почти не изменилась. То есть, конечно же, стала старше, но черты лица были вполне узнаваемы. Долгие годы Тигран представлял себе, как бы она выглядела, и он понял, что был почти прав в представляемых ими образах. Почти – потому что в реальности она была намного красивее.

Тиграну всё ещё сложно было поверить в то, что он видит перед собой Эрин – его Эрин, которую он любил всё это время. Когда он не был с головой занят делами, он представлял себе, как его пальцы зарываются в её шелковистые волосы, как он вдыхает её запах, прижимая её к себе так крепко, как только может…
До сегодняшнего дня всё это были лишь мечты, и иногда Тиграну даже начинало казаться, что он бредит.
– Я думала, что больше никогда тебя не увижу. И боялась, что ты мёртв… боялась, что сумасшедший император Минура казнил тебя, как когда-то он поступил с моими родителями… Я…
Он ничего не говорил, лишь крепче прижимал её к себе.
– Я не знала, что это ты прислал письмо в Сеттер. Реджина не упоминала имён. Если бы я знала… Сколько лет ты уже в Ремпете?
Гоуд пожал плечами:
– Лет восемь, может быть.
Он уже не помнил точно, сколько лет провёл в этой империи. Тигран уже привык считать Ремпет своей родиной, ведь благосостоянием страны он был обеспокоен не меньше лорда Бёрка, под чьим началом он работал.
Тем не менее, он не хранил обид на Минур. В конце концов, Минур сделал его таким. Если бы он родился в другом месте, возможно, не нашёл бы применения своим талантам. Тигран был не из тех, кто сожалеет о прошлом, потому что считал, что нет смысла копаться в том, что уже прошло. Отбрасывать его не стоит, но и постоянно возвращаться к старому тоже не жизнь.
– В тот день, когда ты сказала мне, что уезжаешь, ты сразу направилась в Ремпет? – спросил он.
Возможно, именно в этом крылась причина того, что после своего побега из Минура его постоянно тянуло именно в Ремпет. Поначалу Тигран объяснял это другим отношением к тёмным магам, но ведь и в Ниарисе, и в других соседних империях всё было так же. Он мог бы отправиться куда угодно, но выбрал Ремпет. Ему нравилось думать, что причина была в Эрин.
Он осторожно протянул руку к ней, словно боясь, что она снова может исчезнуть, и очень легко погладил по щеке. Ему хотелось никогда больше её не отпускать, потому что Эрин принадлежала только ему.

У Тиграна вырвался рваный вздох, когда Эрин ему ответила.
– Я люблю тебя, – услышал он. – Всегда любила и буду любить.
Она могла бы и не произносить этого – Тигран и так знал всё, что она хотела сказать. И он чувствовал то же самое.
Любовь была для него чем-то большим, чем просто словами. Это было даже не физическое влечение, а нечто гораздо больше, глубже и значимее. Расставшись с Эрин, он думал, что больше никогда не испытает чего-то подобного, но оказался неправ – через столько лет он снова встретил её.
Она стояла так близко, что Тигран слышал её дыхание и чувствовал, как бьётся её сердце. Гоуд был готов стоять так вечность, прижавшись друг к другу и не отпуская. Даже если сейчас в них бы полетели стрелы, он бы просто заслонил собою Эрин, но не разжал бы объятий. Он так долго не прижимал её к себе, что начинал ощущать потерю, стоило ему отпустить её.
Жар её дыхания распалял в нём желание, и устоять оказалось невозможно.
Было много девушек, которые, несмотря на отсутствие титула, желали провести с ним ночь или даже несколько ночей, но никто, кроме Эрин, не вызывал в нём желания. Он любил только её, поэтому никто не мог сравниться с ней.
Не обращая внимания на то, что дверь не была заперта, а также на то, что они находились в его рабочем кабинете, Тигран прижал её к стене и жарко поцеловал, спускаясь от губ ниже, пока не добрался до грудей. Это платье не скрывало абсолютно ничего, но Тиграну всё равно хотелось больше, и только приличия удержали его от того, чтобы разорвать его к Криву.
– Моя, – шептал Гоуд между поцелуями.
В любви он был жутким собственником, но узнать об этом смогла только одна девушка – та самая, которую он сейчас целовал.
Здравый смысл, которого осталось совсем мало, говорил, что нужно остановиться и продолжить где-нибудь в другом месте, но вскоре затуманился и он, поэтому Тигран понадеялся лишь на такт своих подчинённых – не станут же они врываться без причины, просто чтобы подглядеть?

Это кривово платье начинало надоедать Тиграну, и он просто его сорвал с Эрин. В конце концов, она и без него выглядела божественно.
Он не был из тех мужчин, которых называли падкими на женщин. Наверное, это потому, что для него существовала только одна женщина. Многие говорят, что это просто смешно – любить только одно человека на протяжении всей жизни, – но так говорят только те люди, которые ещё сами не нашли своей Любви. Гоуд желал каждому испытать это окрыляющее чувство, потому что, вопреки всем убеждениям, любовь делает мужчину сильнее.
– Я думаю, что нам нужно…
Тигран не дал ей закончить, хотя краем сознания понимал, что его рабочий кабинет – не самое подходящее место.
Он бы хотел, чтобы их встреча с Эрин после долгих лет разлуки прошла более романтично, но дождаться хотя бы вечера оказалось сложнее, чем он думал.
Ему не хотелось отпускать Эрин, потому что его голод ещё не утолился, но у них ещё было много времени в запасе. Теперь уже ничто их не разлучит.
Тоже заметив, что случилось с платьем, которое сейчас представляло собой кусок бесформенной ткани, Гоуд кашлянул и насмешливо произнёс:
– Кажется, я слегка порвал твоё платье.
С одеждой была проблема, но он решил, что о ней можно подумать и после. В конце концов, он может приказать кому-то из своих людей купить новое платье. Конечно, это будет выглядеть странным, но разве он не имеет права побыть странным хотя бы один день?
– Не переживай, – сказал он. – Я куплю тебе новое.
Опустившись на диван рядом с Эрин, он приобнял её и притянул к себе.
Наверное, он только сейчас понял, что диван в его кабинете слишком жёсткий, и его, пожалуй, стоит заменить на новый, более мягкий и удобный.
– Кстати, – вспомнил он, играя с её волосами, – как ты меня нашла?
Его несколько коробило то, что он, со всеми своими связами, даже и не знал, что его любимая девушка жила с ним в одной империи.