Tristan Terra
     (Leonel de Catald)

     Мчась так быстро, как только мог, Терра надеялся на то, что он застанет верховного иерофанта в главном храме Нимоса. По идее, это было самое вероятное место, где он мог находиться, но, кто знает – Райнальд Бенигнитас был со своими странностями. К тому же, он мог захотеть именно сегодня прогуляться по морскому берегу.
     Ливень намочил его волосы, и они приняли не самый приятный вид, но хуже было то, что дождь так и норовил попасть в глаза. Тристану приходилось периодически сильно моргать, чтобы вернуть чёткость зрению.
     Долгая скачка утомила его даже при том, что он не преодолевал верхом весь путь от столицы до Менаса. Его перенесли на юг, но не в Менас – то ли маг ошибся в расчётах, то ли у него просто не хватило сил. И вот Тристан скакал уже третий день подряд, и только сегодня достиг города, который в народе называли южной столицей.
     Для него это была прекрасная возможность рассмотреть Менас, но Терра особо не глядел по сторонам – ему нужно было доставить срочное послание верховному иерофанту. На созерцание местных красот у него ещё будет время. Обратный путь наверняка будет долгим, если только он не найдёт здесь мага крови, могущего переместить его в столицу, поэтому Тристану нужно будет отдохнуть несколько дней, прежде чем снова пуститься в долгий путь.
     Когда перед взором Тристана предстал, наконец, храм Нимоса, гонцу показалось, что ему протянула руку помощи сама богиня Афен, известная своим милосердием.
     – Его Преосвященство здесь? – спросил он у первого попавшегося живина.
     Тот молча показал пальцем направление, и Тристан бегом направился туда, словно от этого зависела его жизнь.
     – Ваше Преосвященство! – на выдохе проговорил Терра, найдя Райнальда Бенигнитаса.
     С полминуты он молчал, пытаясь отдышаться, а затем заговорил снова:
     – В столице недавно был сожжён один из храмов. Подозревают пробуждение культа Крива, и за дело уже взялись нужные люди. Меня послал настоятель главного храма Нимоса, Деметриус Ситимус, замещающий вас в столице, чтобы я вам это передал.
     По мнению самого Терры, послание могло бы быть и яснее. Например, что это за «нужные люди»? Но наверняка верховный иерофант поймёт.

Фабиану не нравилась сегодняшняя погода. На душе от неё сразу становилось мерзко, поэтому Фабиан перебрался в гостиную. Он, помнится, всегда чувствовал себя здесь лучше.
Вчера Лео отправился в столице вместе с медиумом и его ученицей. Несмотря ни на что, де Катальд не мог не переживать за своего брата. Успокаивала лишь мысль, что Леонеля не так легко ввести в заблуждение или застать врасплох. Однако опыт подсказывает, что навредить, при желании, можно любому.
Марцелл всё ещё не уехал, хотя должен был сделать это ещё неделю назад. Он откладывал свои торговые дела из-за положения в их семье. Точнее, он их не откладывал, а просто занимался ими отсюда, хотя было бы гораздо проще, если бы он сам уехал. Но ради семьи жертвуют многим.
Граф хотел позвонить в колокольчик и приказать сделать ему кофе, когда вошедший лакей доложил, что с ним хочет увидеться верховный иерофант.
Это удивило Фабиана. Райнальд Бенигнитас официально поддерживал принцессу, а де Катальдов официально исключили из совета южан. Из этого следовало, что общаться они не должны были. Фабиан не находил ни одной общей темы для разговора, но не принять верховного иерофанта он, конечно, не мог. К тому же, их последний разговор благотворно на него повлиял.
Он приказал проводить его в эту комнату.
Когда внушительная фигура верховного иерофанта показалась в дверном проёме, Фабиан, сидевший лицом к двери, встал, чтобы поприветствовать его:
– Доброе утро, Ваше Преосвященство. Присаживайтесь. Ваш визит, тем более в такое время, меня слегка удивил. Я, тем не менее, рад вас видеть.
Граф не был сильно подкован в общении с церковниками, поэтому предпочёл вести с ним беседу как с аристократом. Так ему было легче и привычнее.
Он испытующе смотрел на Бенигнитаса, не решаясь спросить напрямую, для чего же он пришёл. Фабиан ждал, когда тот сам заговорит, и что-то ему подсказывало, что долго ждать не придётся. Если сам верховный иерофант пришёл в дом опальной семьи, то это явно означало что-то серьёзное. Не для продолжения же разговора о богах он пришёл.

– К сожалению, я вряд ли обрадую вас хорошими новостями. Напротив, меня к вам привели неприятности.
Фабиан приготовился выслушать неприятные новости, которые принёс ему такой высокопоставленный человек.
– В столице подожгли один из храмов нашей религии. Вы спросите, какое отношение это имеет к вам. Отвечаю – самое прямое. Я знаю, что ваш брат сейчас в столице. И он, кажется, направился туда не один, а в компании очень сильного мага. Было бы прекрасно, если бы они смогли мне помочь.
Де Катальд и не пытался скрыть, что ему не нравится, к чему клонит верховный иерофант.
– Ваше Преосвященство, я весьма уважительно отношусь к религии и хотел бы вам помочь, – сказал он, тщательно подбирая слова. – Но оказать вам помощь не значит привлечь моего брата. Ему сейчас требуется отдых, святой отец, но никак не разбирательство с чем бы там ни было в столице.
Ему было всё равно, как отреагирует Райнальд Бенигнитас. Леонель не для того направляется в столицу, чтобы там впутаться во что-то серьёзное.
Фабиан знал своего брата – если он чего-то хочет, то пойдёт до конца. Он будет рыть землю носом, но найдёт ответ на свой вопрос. Де Катальду же подсказывала интуиция, что поджог связан с чем-то серьёзным и тревожным, поэтому Леонелю ни к чему лишние проблемы, даже ради оказания услуги такому человеку как верховный иерофант.
– Что же касательно Феликса Диаза, – добавил он, – то я не вправе решать за него, но я нанял его для работы, поэтому не хотел бы, чтобы он от неё отвлекался.
«Я плачу ему достаточно, чтобы он не отвлекался на посторонние дела».

Фабиан видел, что на него пытались давить, используя привязанность к брату. И, Крив бы побрал этого иерофанта, у него это получалось. Воображение Фабиана живо рисовало горящие здания и умирающего Леонеля, который не успел выбежать на улицу вместе со всеми.
– К тому же, смею вам напомнить, ваш брат сейчас, в некотором роде, в опале. Ведь он именно поэтому покинул юг? Вы живёте здесь и правите только потому, что уважение к нему всё ещё осталось в сердцах южан. И, думаю, где-то в глубине души они понимают его поступок и даже уважают его. Это не очень просто – пойти против своих же принципов, переборов себя. Тем не менее, этим землям нужен не только граф, но и маркиз. Я – ваш лучший шанс на безопасное возвращение лорда Леонеля де Катальда. Если ваш брат поможет мне в столице, я обещаю ему заступничество здесь, на юге. Согласитесь, это достойная сделка. Я надеюсь, вы примете обдуманное решение. Хорошо подумайте, прежде чем отказываться.
Это уже было встречное предложение. Услуга, которую верховный иерофант окажет их семье в ответ.
Фабиан задумался.
Леонель не может всю свою жизнь оставаться в столице и прятаться. Не тот характер. Скорее всего, он вернётся уже через месяц, злой, как сам Крив. Он вернётся и устроит карательную операцию для всех, кто пошёл против него. После этого он захочет жить как раньше, но уже может не получиться. Да, помочь верховного иерофанта была бы кстати.
Граф усмехнулся:
– А вы умеете вести переговоры, Ваше Преосвященство. Знаете, в какой момент нужно надавить, а в какой – поманить пряником. Ваша взяла. Я напишу своему брату и поставлю его в известность о вашем желании. Если он согласится, то уговор в силе. Если же нет, то я не буду настаивать и принуждать его к чему-либо. Есть что-то, что я должен упомянуть в письме?
Предсказать, как поведёт себя Лео, он не мог. Старший брат и раньше был непредсказуем.
Получив такое предложение, он мог и принять его, а мог и отвергнуть, разорвав письмо, а затем написав Фабиану не заниматься всякой ерундой. Тем не менее, он должен был попробовать.