Менас был неприветлив к Дэниэлу. Пока он жил в замке де Катальдов, играя по правилам Лианы и не высовываясь, всё было нормально, но теперь, когда он создал свою стаю, это обеспокоило кое-кого. Грант пока в своих силах не был уверен, и ему пришлось пойти на несколько мирных договоров, потому что грызня с местными шайками не принесла бы ему ничего, кроме потери оборотней его стаи. Он не для того их собирал, чтобы так глупо потерять.
Он оставил свою стаю на слишком долгий период, поэтому ему нужно было вернуться. Дэниэл поджидал Оливера и Лектора, чтобы они заняли его место и защищали Фабиана де Катальда, которого уже пытались убить. Это вряд ли была последняя попытка.
Менас он покинет без сожалений. В его планы не входило завоевать город – он не был ему нужен. Если бы не прихоти предыдущего вожака, Грант бы вообще не оказался на юге, но, раз уж он здесь, то играть будет по своим правилам. Если и возвращаться в столицу, то только со своей собственной сильной стаей, с которой будут считаться. Там сейчас наверняка идёт война за власть, поэтому одиночкам там делать нечего.
Оборотень почувствовал, что кто-то приближается к нему, и обернулся. На лице появилась презрительная усмешка.
– Эмиль Кортеш, – он выплюнул имя мага, словно оно было ругательством.
Пират ему не нравился, и Дэниэл не видел смысла это скрывать. У них не было никаких общих интересов, да и защищали они абсолютно разных людей. Надо заметить, что Кортеш со своей задачей справился из рук вон плохо. Нельзя оставлять без присмотра ходячую мишень, к тому же, раздражающую всех и каждого.
– Ну, чего тебе нужно?
Тем для разговора, как считал сам Дэниэл, у них тоже не было, так что для Кортеша было странным его искать. Впрочем, Гранту это совсем не было интересно.

Неприязнь Дэниэла была взаимной, так что разговор обещал быть очень живым. Правда, драться с пиратом он не собирался. Как оказалось, его присутствие в Менасе и так слишком заметно, а это пока была непозволительная роскошь для оборотня. Такая роскошь могла поставить крест на всех его планах, а также на усилиях, которые он приложил.
– Хочу поговорить с тобой о Её Высочестве. Что за наёмника прислали, чтобы убить её? Говорят, ты был с ним знаком. Я не поверю в то, что ты не видишь связи между ранением принцессы и её нынешним состоянием. Если тебе действительно был знаком тот наёмник, ты знаешь, что за яд был использован.
Действия Эмиля Кортеша всё не переставали его удивлять. Кажется, на юге он был едва ли не единственным защитником принцессы. Был, конечно, ещё тот мальчишка, но его самого нужно защищать, так что его Грант не считал. Кортеш должен был прекрасно осознавать такое положение дел, но море всё-таки оказалось ему дороже. И получается, что он оставил принцессу одну, пропустил тот важный момент, когда её смертельно ранили, а теперь возвращается и ещё смеет что-то от кого-то требовать. Это что, какая-то особая мораль морских волков?
Дэниэл покачал головой, не скрывая своего неодобрения. Ему не было жаль принцессу Аниту, но, раз уж кто-то поклялся ей в верности, то этой клятвы нужно придерживаться. Нечто подобное даже есть в кодексе чести пиратов. Неужели он всё позабыл?
– Разве я сказал, что мне есть дело до того, чего ты хочешь? – фыркнул Дэниэл. – Выдвигай свои требования кому-нибудь ещё, а я не собираюсь отвечать на твои вопросы. Я тут жду кое-кого, так что не загораживай мне вид.
Он был знаком с Рафаэлем Вильяром, но это не значило, что он знал, какими ядами тот пользуется, чтобы убивать. Но даже если бы Дэниэл знал, то не стал бы говорить. Для него было выгоднее, чтобы принцесса умерла, иначе сделка с Рафаэлем теряла свой смысл, а Вильяр был нужен.
– Если тебе что-то интересно, потрудись навести справки где-нибудь в другом месте. Я не сборник полезных советов и не травник, так что никакой пользы тебе приносить не собираюсь.

Некогда бывший грозой морей, сейчас Эмиль Кортеш не производил впечатления. Наверное, так бывает со всеми людьми с возрастом. Угасает огонь, или что-то вроде того.
– Тебе лучше заговорить, Грант. Не вынуждай меня к крайним мерам.
– Наверное, сложно произносить пустые угрозы, заранее зная, что они не произведут никакого впечатления. Или ты настолько глуп, Кортеш, чтобы это понять?
Оборотень сомневался, что Эмиль Кортеш сможет хоть что-нибудь ему сделать, даже если попытается. Оборотни сильнее и быстрее.
«Хотя, я думаю, мне есть, что ему сказать», – подумал Грант.
Насмешливая улыбка не сходила с его лица, когда он говорил:
– Наёмник, который напал на принцессу, – это Рафаэль Вильяр. Если ты о нём слышал, то ты знаешь, что он никогда не отпускает свою добычу. Твоя милая принцесса умрёт, и в том, что так всё случилось, виноват только ты, Кортеш.
Вина – это самое паршивое чувство, – а Кортеш сейчас испытывал именно вину. Не воспользоваться такой прекрасной возможностью ударить побольнее Дэниэл просто не мог.
Люди, знавшие его, очень долго смеялись, когда узнали, что гроза морей стал преданной собачкой императора. Грант в такую перемену сначала не поверил, ну а на юге он понял, что преданность не была игрой. Однако, именно из-за неё грозный пират превратился в никчёмную тряпку. Раньше он был предан своим собственным идеалам, а сейчас он просто выполняет чью-то волю, и его желания на самом деле не его.
Грант не хотел превращаться в жалкое подобие себя, поэтому он решил взять всё в свои руки. Лучше вести за собой, чем быть ведомым неизвестно куда.
– Я не знаю, какими ядами он балуется, – сказал оборотень, – поэтому ты зря ко мне обратился. Впрочем, знай я, ты бы от меня и слова не услышал. Мне нет резона тебе помогать. Мне не нужна живая принцесса Анита, да и мёртвой она мне нравится гораздо больше.
Он пожал плечами и посмотрел за спину Эмиля. Лектор и Оливер уже были здесь, но не стали подходить ближе, держась на расстоянии и наблюдая. Дэниэл едва заметно покачал головой, говоря не вмешиваться. Он уже всё равно здесь заканчивал.
– Теперь я вынужден тебя оставить, – сказал он. – У меня есть кое-какие обязанности, и я, в отличие от некоторых, не сбегаю от их выполнения на море.