Вся эта ситуация бесила Габриэля. С каких пор они играют по чужим правилам? Почему должны соблюдать чужие законы, когда люди сами не трудятся над тем, чтобы их соблюдать? Он не понимал сути происходящего, не понимал Ника и игру, которую он затеял.
Габриэль даже не пытался что-то придумать. Он просто сидел и делал вид, что занят серьёзными думами.
- Ну, чего молчим, богиня? Только не говори, что молчание – золото, – я знаю, что у тебя столько нет.
- Как и у тебя, - монотонно ответил Торрес.
Самодовольство Люциана начинало действовать на нервы, но мужчина прикладывал все усилия, чтобы не подавать виду. Если он поддастся на эти дешёвые провокации, это только будет на радость Люциану. Габриэль не хотел доставлять ему такого удовольствия.
К тому же, ему вполне нравилось сидеть, уставившись в стену. Хотя он бы, конечно, предпочёл пойти и убить кого-нибудь ещё. Несмотря на вмешательство Ника и Магнуса, они славно повеселились в ту ночь. Ну, может, полудурок был не так доволен, но Торрес получил массу удовольствия, хоть блондинок среди его жертв было не так много.
На ум сразу пришла другая блондинка, которая в последнее время занимала почти все мысли мужчины. Адель Эклунд. Даже если у Габриэля и мелькала мысль плюнуть на всё и уехать из столицы туда, где никто не будет его контролировать, он не мог, не добившись Адель. Рядом с ней все остальные девушки просто меркли.
Стоило подумать о девушках, как Люциан зачем-то привёл Герту.
- Габриэль, не кусаться!
- Даже и не думал, - произнёс он в ответ.
Фаррел куда-то убежал, а вернулся уже вместе с Мелиссой.
- И что всё это значит? – поднял брови вверх Габриэль.

«Замкнутый круг… – думала Мелисса апатично. – Сюда бы философа…»
Её посещали думы о вампирах и охотниках. Они ненавидят друг друга и хотят уничтожить, но из-за чего вообще началась вся эта вражда? Кто положил ей начало? Люди, когда стали охотиться на вампиров? Или вампиры, когда стали охотиться на людей?
О Люциане и Габриэле не слышал, разве что, глухой и совсем безразличный, а таких в этом особняке не было. Даже Вальверде узнала эту новость. Сначала она была шокирована, затем возмущена, и вот сейчас она думала о том, что их безумие не просто так вытекло. Они ведь тоже что-то хотели этим доказать.
Она не успела прийти к определённому выводу, потому что в её комнату ураганом вторгся Люциан и, схватив её, куда-то потащил, а потом втолкнул в комнату.
– Ну вот. Благочестивая Мелисса теперь тоже с нами.
Оглядев компанию, Вальверде оказалась недовольна. Герта, чьё поведение в последнее время изменилось, но именно из-за этого и вызывало подозрения. Люциан, о чьём слишком неординарном мышлении скоро будут слагать легенды. И, конечно, Габриэль.
Сначала вампирша встала рядом с Люцианом, затем поняла, что ей там некомфортно, и решила переместиться поближе к Торресу. О нём могли говорить что угодно, но она знала, что ей он не сделает ничего плохого. Габриэль уже множество раз это доказывал.
– И что всё это значит? – спросил он.
– Похоже, Люся готовит нам какое-то представление. Что ж, просим!
– Не думаю, что я бы хотела это увидеть, – пробормотала Вальверде.
Зная предпочтения Люциана, это вряд ли будет что-то приятное для неё.

[AVA]http://funkyimg.com/i/2g3No.jpg[/AVA]– Едва ли меня можно назвать предателем. Я ведь не тебе предана, Люся, ты помнишь об этом? Впредь будешь помнить, а нет – твои проблемы.
– Какая крепкая логика! – патетично воскликнул Фаррел. – Я склоняюсь перед ней. Долго готовилась? – он подмигнул Герте и переключил своё внимание на карты – они на данный момент были ему интереснее.
Габриэль буркнул что-то недовольное, а Герта ему ответила, но вампир их не слушал.
– И это так решаются теперь серьёзные проблемы?
Почему-то Люциан думал, что Магнуса сейчас нет в особняке. Судя по его виду, они оторвали его от чего-то важного, однако в этот раз он мог поклясться, что не намеренно. Если ему снова придёт в голову довести учителя до белого каления, он сделает это более изощрённо, чтобы он ещё несколько столетий об этом вспоминал с нестерпимой головной болью.
Фаррел подкинул колоду в воздухе и ловко её подхватил, не уронив ни одной карты.
– Да вот в картишки хотели поиграть, – ответил он спокойно. – На желания.
Повернувшись к Мелиссе, он с широкой улыбкой добавил:
– У меня очень богатая фантазия.
Он знал, что Мелисса не очень радостно воспримет такую идею, а точнее, будет рисовать в своём воображении неизвестно что. Такая реакция Люциана вполне устраивала. Сейчас, вопреки обыкновению, это его веселило.
Жизнь вообще была забавной штукой, даже если кто-то постоянно пытается гадить в неположенных местах.
В его нынешнем положении только одну вещь он не находил забавной – его окружали вампиры. Их клыкастые рожи скоро будут у него в печёнках сидеть – взять, к примеру, Габриэля. Или Жанну. Да, карты, пьянки и всё прочее – это, конечно, хорошо практически в любой компании, – но одинокие ночи его не устраивали. А с кем их разделить, если вокруг одни вампирши?
Хотя, в последнее время Фаррел не был так категоричен в отношении них. Вернее, лишь в отношении одной вампирши. Вспомнив вдруг, что Магнус одновременно является и «создателем» Адель, он спросил, повернувшись к нему:
– Она надолго задержится в Таурте?
Уточнять, о ком идёт речь, не требовалось – Люциан в последнее время обсуждал с Магнусом только одну женщину.
– Собирается она ещё сюда прийти?
Адель сказала ему, что сама идея вампирского убежища ей не нравится, и в этом Фаррел был с ней солидарен, что, впрочем, никак ему не помогло. Эклунд осталась такой же прекрасной, но недостижимой целью.
– Надеюсь, Торе не слишком дорога эта ваза… по-моему, она уродливая... – сказал он задумчиво, переключаясь от Адель к настоящему.
Фаррел взял в правую руку вазу, а в левую – бумагу и чернила. К нему постепенно возвращалось озорное настроение.
– Надеюсь, не нужно объяснять, что с этим делать? – спросил он, обращаясь ко всем. – С каждого – по одному желанию.
Бумагу он бросил в Габриэля:
– Раздели и раздай на всех. Работай, богиня. Свой титул нужно заслужить.

Отредактировано Lucian Farrel (2016-08-30 04:43:35)

– Не думаю, что я бы хотела это увидеть, - вставила своё слово Мелисса, довольно неуверенно, как показалось Герте.
- Не думаю, что они станут нас спрашивать, - фыркнула Замора. – Впрочем, мне лично довольно интересно, что придумал наш Придурочный и Ужасный…
Девушка ещё не успела договорить, как её нагло перебил Люциан, светящийся от какого-то необъяснимого счастья, как только что отчеканенная монетка.
– Какая крепкая логика! – воскликнул Фаррел, заставив Герту в негодовании скрипеть зубами. - Я склоняюсь перед ней. Долго готовилась?
- Иди в пень, придурок! – прошипела девушка. – Али жить надоело? Я сразу вам показала свою позицию. Не мои проблемы, что до тебя так трудно доходить. Наверное, шестерёнки заело, если они у тебя там вообще есть.
Герта презрительно скривилась, рука непроизвольно сжалась в кулак, собирая атласную ткань, постеленную на кресле. Довольно часто Заморе приходилось бороться с откровенным желанием кому-то врезать и добавить чье-нибудь морде своеобразной красоты, но её останавливало только то, что этого может не одобрить Ник. А иногда не останавливало.
– Да вот в картишки хотели поиграть. На желания.
- Ха! – воскликнула Герта, ощерившись. В ней проснулась азартная девушка. – Я тебя обыграю в два счёта, лопух!
Пока вампирка долго и нудно раздумывала над тем, какое желание загадать, чтобы было изощрённым, но в то же время весьма гуманным (не на солнышко же просить выйти – едва ли кто-то согласится на пойти на подобный акт), мальчики говорили между собой. Герта не сразу поняла о ком они говорят, но, когда поняла, заметно помрачнела.
– Она надолго задержится в Таурте?
«О, если так, я найду ей место, стерве этакой.»
– Собирается она ещё сюда прийти?
«Пусть попробует, зараза».
Наконец Люциан раздал бумагу и чернила, и Герта начеркала: «Подложить змею Люциану». Оглядев своё творение, она довольно ухмыльнулась. Облом, конечно, будет, если Люся сам словит такое желание, но вероятность не так уж велика. Посмотрим. Герта сложила бумажку вдвое, затем вчетверо и кинула сразу после Габриэля.

Непонятная весёлость Люциана не нравилась. У Магнуса создалось впечатление, что в приподнятом настроении тот был из-за того, что ему успешно удалось вывести Амоса из себя.
К игре он решил присоединиться только чтобы быть уверенным, что никто не подожжёт этот чудный особняк или не выбьет все окна, чтобы посмотреть, как вампиры будут бегать, спасаясь от солнечных лучей.
– Она надолго задержится в Таурте? Собирается она ещё сюда прийти?
– И не надейся. Ей здесь не нравится, потому что здесь слишком много таких, как ты.
Магнус ухмыльнулся, представив, как эти двое возненавидят друг друга из-за Адель, которой они оба не нужны.
– Не вижу смысла отвечать на твои вопросы, Люциан, – произнёс Амос. – Если так интересно, спроси её сам.
– Мне нравится Адель, – вдруг произнесла Мелисса, чем удивила Магнуса, ведь обычно девушки ненавидели Адель, что было вполне естественно, потому что от неё были без ума мужчины.
Вампир едва заметно кивнул, соглашаясь с ней, а затем сосредоточился на написании желания. На бумажке появилось предложение, написанное красивым почерком: «Набрать в рот воды и громко пропеть пять своих достоинств».
Магнус решил сильно не изощряться, поэтому написал первое, что пришло ему на ум. Как и остальные, положив свой листок в вазу, вампир устроился в кресле, сложив руки на груди.

Присутствие Лиссы успокоило Габриэля. По крайней мере, ему больше не хотелось никого убивать. До поры до времени.
Он мельком подумал, что желание Мелиссы будет, пожалуй, самым гуманным из всех. Ну а самое идиотское наверняка будет у полудурка. Не зря же он полудурок.
- Ха! Я тебя обыграю в два счёта, лопух! - азартно произнесла Герта.
Загибая пальцы, Торрес принялся перечислять:
- Полудурок, Люся, придурочный и ужасный, придурок, лопух… да ты разносторонняя личность!
Он широко ухмыльнулся. Хотя, он сомневался, что слово Люциана можно было считать личностью. Скорее, это ходящая легенда о самом дебильном вампире за всю историю существования расы. Чем думал Магнус, когда решил его обратить?
- Обязательно спрошу на ближайшем свидании.
На этом месте Габриэль не удержался и громко фыркнул. Свидание? Ему с радостью составляют компанию только шлюхи, в его сомнительном заведении и только потому, что он им за это платит.
- Встань под солнцем – обязательно поклонюсь тебе перед твоей смертью. Может быть, даже всплакну немного. Или нет.
- Обойдусь без поклонов, полудурок, - ответил Торрес. - В отличие от некоторых, у меня нет синдрома павлина.
Карты ему достались приличные. К тому же, Габриэль был довольно неплохим игроком. Не только же он людей кусал всё это время. Проигрывать он не собирался. Ну, разве что Мелиссе. Учитывая, кто сегодня играет, желания будут одно тупее другого.
Сделав ход, вампир недобро посмотрел на Люциана:
- Спрячь это хищное выражение, а то карты сбегут.
После он наклонился к Лиссе и прошептал:
- По секрету, что ты там написала?

Перепалки ей не нравились, но Мелисса стойко делала вид, что ничего не замечает. Если кому-то нравится вести себя как торговки на рынке, спорящие о том, чей товар лучше, то это её не касается. Чтобы доказать свою правоту, спорить вовсе не обязательно, особенно если причина настолько банальна. Разве эти трое что-то доказали друг другу? Вроде бы, просто выставили себя на посмешище.
На её слова все отреагировали по-разному. Герта, к примеру, издала какой-то непонятный звук и отодвинулась, словно она только что призналась в любви к Люциану.
«А вот ты мне не нравишься уже с первого дня», – подумала она с нехорошей усмешкой на лице.
Вслух она не стала этого произносить – зачем выводить из себя человека, у которого и без сторонней помощи это прекрасно получается?
– В отличие от некоторых, у меня нет синдрома павлина.
– Зато есть синдром убийцы, – произнесла вампирша.
Она считала, что все убийства должны быть осмысленными, раз уж на то пошло. Нужно было убить охотников, а не тех невинных людей. Мелисса бы не возражала против убийства охотников, потому что они наносят непоправимый вред вампирам, но как оправдать убийство тех торговцев и просто случайных прохожих?
– По секрету, что ты там написала?
– Кое-что не настолько ужасное, если сравнивать с тем, что написал ты, – ответила Вальверде.
Она прижала карты к груди, не позволяя Габриэлю в них заглянуть.
– Следи лучше за своей игрой, – кивнула она в его сторону. – А за собой я уж как-нибудь сама услежу, не переживай.
Помолчав, она мстительно добавила:
– От тебя было бы гораздо больше пользы, если бы ты не пропускал занятий с Ником. Может быть, уже научился бы контролировать свои способности.

[AVA]http://funkyimg.com/i/2g3No.jpg[/AVA]– Полудурок, Люся, придурочный и ужасный, придурок, лопух… да ты разносторонняя личность!
– Я хотя бы личность, – величественно ответил Люциан.
Следующие несколько минут он посвятил игре  и изучению собственных карт. Проиграть первую же партию ему не хотелось – не хватало ещё опозориться перед таким-то «обществом».
Резкое движение Герты не осталось без внимания Люциана, как и выражение её лица.
– Ревность девушку не красит, – глубокомысленно прокомментировал Фаррел. – Даже если она всего лишь вампир.
Он никогда не скрывал своего отношения к вампирам, даже к тем, с которыми его отношения иногда были сносными. Если честно, его раздражали абсолютно все вампиры. Если бы за каждый их недостаток, который Люциан смог бы назвать, они выходили на солнце, то в этом особняке не осталось бы никого. Мелисса была слишком правильной, Габриэль – просто придурок, Валенти иногда походил на слюнявого идиота… и так далее.
Единственная вампирша, чей недостаток он не смог бы назвать, – это Адель. К сожалению, она не жила в этом убежище. А может быть, к счастью, потому что тогда Люциан бы точно поубивал всех вампиров, которые бы даже просто посмотрели в её сторону. Ничего не поделаешь, в отношениях, даже если они длились всего несколько ночей, Фаррел был жутким собственником. На то, что принадлежало ему, никто не имел права даже смотреть.
– Обойдусь без поклонов, полудурок. В отличие от некоторых, у меня нет синдрома павлина, – оторвал его от размышлений голос Габриэля.
– Зато есть синдром идиота, – парировал Люциан, – а это куда хуже.
Пока Магнус делал свой ход, вампир решил ещё немного развлечься. Посмотрев на Герту, он сказал:
– Да, о бизнесе… Давай лучше тебя продадим? Нет, я, конечно, не думаю, что это, – тут вампир выразительно уставился туда, где предполагалось увидеть выдающиеся округлости, – кого-нибудь привлечёт, но, всё же, давай попытаемся? Возможно, ты будешь пользоваться успехом. В том, что касается прибыли, у меня обычно безошибочное чутьё, но ты вызываешь сомнения…
Тем временем, перешёптывания Габриэля и Мелиссы уже начинали раздражать. Люциан вообще заметил, что в последнее время он стал нервным и раздражительным. Впрочем, вынужденное времяпровождение здесь кого угодно сведёт с ума.
– Эй, идиотская парочка, а ну хватит там шептаться аки новобрачные! – громко рыкнул Фаррел. – В случае чего, соседняя комната свободна, – добавил он ехидно. – Если что, мы можем сделать вид, что ничего не слышим.
Эту партию проиграл Магнус, к великой радости Люциана, хотя то, как радостно он принялся за исполнение желания, вызывало определённые подозрения. Фаррел решил пока не обращать внимания.
Вернулся Магнус весьма довольным, что ещё больше укрепило подозрения вампира.
– Кто-то жаловался на то, что в последнее время ему не хватает женщины… что ж, в постели ждёт очаровательная и очень гибкая… девушка. Очень языкастая и изворотливая. В общем, вам должно понравиться!
Откинувшись на спинку, Люциан с сомнением оглядел Магнуса и произнёс очень медленно:
– Твои предпочтения меня вряд ли обрадуют, потому что, даже несмотря на длительный, по моим меркам, период вынужденного воздержания, я очень разборчив и не тащу кого попало в постель. Так что свою «девушку», кем бы она там ни была, можешь забрать себе и развлекаться вдоволь.
После этого вампир деловито принялся снова раздавать карты.

Отредактировано Lucian Farrel (2016-09-21 05:50:32)

Герта, и без того злая, недобро уставилась на Люциана, когда он произнёс тем особым видом противных тонов, которые должен был быть похож на менторскую речь или высокую поэзию, а может, совмещать себе и то, и другое:
- Ревность девушку не красит. Даже если она всего лишь вампир.
"Ревность?! Какая к чёрту ревность?! Адель всего лишь очередная стерва, сверкающая своими округлостями только для достижения своих кривовых целей. Шлюха, мнящая себя царицей."
Масла в огонь подлили и его же пререкания, которые были сказаны несколько позже. К тому времени, Герта уже хрустела костяшками, не двусмысленно намекая на расправу. Да, она была вспыльчива. Да, не любила подводить и разочаровывать Ника. Но, Нимос, какого всё-таки хрена ты связал Герту с этими придурками?!
- Да, о бизнесе... Давай лучше тебя продадим. Нет, я, конечно, не думаю, что это кого-то привлечёт, но всё же, давай попытаемся? Возможно, ты будешь пользоваться успехом. В том, что касается прибыли, у меня обычно безошибочное чутьё, но ты вызываешь сомнения...
Слова Габриэля, последовавшие за этим словесным поносом, Герта почти не слышала, оглушённая и ослеплённая гневом. Они с Люцианом поддерживали относительный нейтралитет, но порой даже Замора не могла вынести его насмешек. А сейчас они касались её, что раздражало девушку больше, чем простые шутки и замечания Фаррела.
- Лучше вон, с ней - кивок в сторону Герты. - уединись. Может быть, оба угомонитесь. Серьёзно, может, вы в тёмном углу покусали друг друга? Уж больно повадки схожи.
- Ха! - рыкнула, почти выплюнула Замора, не сводя глаз с Люциана. - Я бы ни за что не стала кусать такого шута, как это, - пародия на тон Фаррела. Отложив карты на столик, Герта стремительно направилась в сторону Люциана с твёрдым намерением ударить по этой дурацкой улыбке, смеющейся над всеми ними, над ней! В последнюю минуту Замора остановилась и долго всматривалась в лицо вампира, не пророня ни слова. Останавливало только одно-единственное, что вообще могло остановить Герту: Доминик.
- Тц, - выпустила она сквозь зубы. - Крив с тобой.
И вернулась к Магнусу, бросив на того короткий взгляд. Ну, нет. Она не уподобится ни Люциану, ни Габриэлю. Она не подведёт и не опозорит Ника. Разложив игральные карты веером, Замора довольно хмыкнула: удача определённо была на её стороне, что не удивительно, ведь свободное время Герта не редко проводила именно за этим занятием.