ГАЯ ТЕРЦИУС
КОЛТЕЙН ХЕЙД
«ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ»
9:42 Века Дракона, 30 день месяца Парвулиса
Тевинтер, Долина Безмолвия
Кречет кружит над ней и над телом оглушенного союзника, молча и тревожно глядя на нее.
- Sertai! - зовет его убийца, вскидывая руку. Птица тут же бросается на предплечье женщины, ожидая и требуя ласки - его обидели, его зазря прогнали прочь. Однако в глазах хозяйки он видит только немой приказ и, расставляя шире крылья, балансирует на протянутой руке, перемещаясь на плечо, куда она гневливо гонит его, не желая терять ни минуты времени. Аспис тревожно хохлится, царапая когтями стеганую накидку. А Гладий вынув изо рта кинжал, возится со старой, пустой флягой - то красивая работа кузнеца, с травленным на боку знаком... знаком киркволлской стражи. Несколько долгих секунд. Взгляд сосредоточен,но пальцы дрожат, оттого слово на горлышке - всего два символа на общем языке - выходит неровное. Однако прочесть его можно. Легко.
Гладий поднимает перевязь с флягой в воздух и снова приказывает.
- Escata, - на этот раз тише и четче. Птица вспархивает ввысь, высекая когтями искры из крупных заклепок. Делает всего один маленький круг, развивая скорость и хватает протянутый предмет, взмывая выше. Он летит обратно в Аринум.
- Не подведи, мальчик. Как я учила, давай, - шепчет сквозь зубы женщина, прислушиваясь к своим ощущениям. Они еще не вступили в бой. Но едва Аспис сбросит свою поклажу... кончено. Все будет кончено. Она должна успеть.

***
Едва Самин Марран срывается из-за стола, как через крышу летит злополучная фляга. Она падает на голову Панзерштецера, укрепленная силой тяжести, и заставляет его покачнуться, с руганью грохнуться под стол. Хедгер и Риз вскакивают. Оба страшно недовольны тем, как оборачиваются переговоры, оба - держатся за свои мечи. А где-то там наверху радостно вскрикивает кречет - в то время как внезапный подарок небес рикошетом летит на стол и ударяясь о блюдо с сыром, она скользит в руки Стража Азель.

- Дай её мне! - резко потребовал Командор Хейд, а в голове суетливо начали бегать мысли, накладываясь одна на другую. Фляга была до боли знакомой, не смотря на то, что он еще не до конца разглядел её. И он помнил, когда её потерял, а точнее, как. Тут же он вспомнил о том, что среди разведчиков андерцев была Страж Гладий, и она же была хозяйкой птицы. Тут же вспомнились слова Эстока о ней, слишком хорошо накладывающиеся на догадку. Картинка почти сложилась.
Предмет, тем временем, оказался у него в руке, и на лице Стража-Командора Вольной Марки начали очень быстро меняться выражения лица. Сначала настороженность, потом удивление, затем непонимание... и осознание. Всё это промелькнуло на лице мужчины за четыре секунды, но, похоже, для самого Хейда этого было достаточно чтобы сделать какой-то вывод. А вывод, вкупе с нацарапанным на фляге словом "Ложись", был очень прост.
Гая Алтани была здесь и предупреждала его.
- Ложись! - крикнул своим людям Колтейн, после чего, наплевав на маскировку больного старика, вполне бодро потянул за собой Самар, падая на пол, под стол. И в этот же момент прогремел взрыв.

Стена за спинами андерцев крошится и камнепадом летит на несчастных, Хедгера, Риза, Марран, что успела дойти лишь до выхода - даже гер Панзерштецер, причитающий о своей злосчастной шишке, согнувшись под столом - получает свою порцию камня и пыли. Хедгер кричит и рычит.
Спустя несколько минут, когда проходит шок и ужас от произошедшего, Хедгер уже вылезает из завала, крепко сжимая свою секиру. Риз медлит, заходясь диким кашлем. Эсток визжит, почти как девчонка и почему-то истошно зовет "Марран". Потолок подозрительно трещит, будто тоже готов обвалиться, а на месте стены зияет дыра, заполненная густым облаком пыли. Сквозь него и влетает в атриум, прыгая по камням, женщина, вооруженная гладием.
- Скучал по мне? - хрипло бросает она Командору Марки.
Читать продолжение

ОПРЕДЕЛЕН ПОБЕДИТЕЛЬ КОНКУРСА "THEDAS HORROR STORY"

Все к этому шло. Позднее, оставшись наедине с собой, в своей крохотной келье, на самом верху самой дальней башни, сидя на кровати, поджав под себя ноги и запустив пальцы в спутанные рыжие пряди, Лелиана будет спрашивать себя: сделала ли она все, что могла, чтобы получить ответ, достаточно ли хорошо она поработала? Но стены будут молчать, как будет молчать и Создатель. Впрочем, она уверена, что мальчишка сознается, но плох тот бард, которому приходится срывать слова с чужого языка перед лицом смерти.
Женщина смотрит на молящегося мальчишку и взгляд ее, темный в неровном свете факелов, выражает слишком много и одновременно с этим не выражает ничего. Проходит несколько мгновений раздумья, в которые губы Лелианы шевелятся, повторяя слова чужой молитвы, а потом она отводит взгляд.
– Оставьте нас, – спокойно приказывает Сенешаль, поднимая руки и раскрепляя зажимы, держащие ткань капюшона. – Луи, останься.
Ткань соскальзывает с волос и ложится на спинку стула как раз тогда, как закрывается тяжелая дверь камеры за спинами солдат. Они остаются втроем.
Читать продолжение