Утро выдалось туманным, но, несмотря на это, Рина решила ехать во дворец.
Несмотря на то, что она была дочерью герцога Арна и являлась его наследницей, постоянной должности при дворе у неё не было. Конечно, она в любой момент могла бы войти в число фрейлин, но для неё это было уже слишком. Всю жизнь прислуживали ей, и Катарине претила сама мысль о том, что прислуживать будет она, даже если и императрице.
Ей сейчас нужно было как можно чаще бывать при дворе. Благо, высокое положение в обществе ей это позволяло. В отличие от некоторых, ей не нужно было ждать специального приглашения, чтобы явиться туда.
Во дворце Рина увидела знакомое лицо. Это была брюнетка со светлой кожей и большими голубыми глазами. Её она, кажется, видела на балу.
«Да, я тебя помню…» – довольно улыбнулась Катарина.
Она решительно направилась к придворному магу воздуха. Кажется, именно так её ей представили.
Впрочем, должности сейчас имели наименьшее значение. Ханна Макларен была ей интересна по другой причине. Сначала Рина хотела начать избавление от соперниц с неё, но затем поняла, что эта брюнетка не представляет никакой угрозы. По крайней мере, пока. Поэтому Арн пришла к другому решению.
– Доброе утро, леди Макларен, – твёрдым голосом сказала она, останавливаясь прямо напротив девушки. – Не против, если мы поговорим?
Для пущей убедительности она добавила:
– Уверена, у нас с вами есть тема для разговора.
И, не дожидаясь возражений, Арн потянула её за рукав платья, вынуждая идти за собой. Они прошли в дальний конец коридора, и только тогда Катарина отпустила Ханну.
– Здесь менее людно, – пояснила она. – И нам тут будет удобнее обсудить нашу общую проблему.
Так как такое начало было не совсем ясным, Рина продолжила:
– Я всегда чётко выражаю то, чего хочу, чтобы было проще это заполучить. Мы с вами виделись всего лишь раз, поэтому вы, должно быть, удивлены и недоумеваете, о чём таком я хотела с вами поговорить. Общего у нас быть не должно. Тем не менее, на балу мне стало ясно, что есть кое-что… По-моему, нам обеим не понравилось то, с кем пришёл на бал Константин Бёрк…
Она на мгновение замолчала, вспоминая тот ужасный момент, когда она увидела Константина, идущего под руку с этой идиоткой Эмелин. Эдакая влюблённая парочка…
– Но дело даже не в том, с кем он пришёл, а в том, как он это сделал… Я недавно в Ремпете, но местных сплетен я наслушалась достаточно, чтобы понять, что к чему. Я умею выбирать нужную информацию из слухов. МакГрегор и Бёрк были вместе, но как долго, не знает никто. То, что они заявились на бал вместе, означает то, что они объявляют себя официальной парой. Так и до свадьбы не далеко… Нам обеим этого не нужно. Поэтому, – тут Рина улыбнулась открытой улыбкой, – предлагаю объединить свои силы и не дать этому случиться.

Судя по тому, как поменялось выражение лица Ханны, она выбрала верное место для удара. Теперь, когда она явно заинтересовалась, Катарина могла продолжить. Понимание было достигнуто.
– У меня есть свои причины не любить Эмелин МакГрегор, но каковы мотивы ваших поступков?
Катарина широко улыбнулась, прежде чем произнести:
– Я собираюсь выйти за него замуж.
Раз уж они собирались вместе устроить МакГрегор развесёлую жизнь, скрывать это от Ханны не имело смысла. К тому же, Катарина была уверена в своём успехе, поэтому говорила о замужестве как о деле решённом.
МакЛарен была замужем, а разводы запрещались церковью. Соответственно, если Ханна каким-либо образом не избавится от своего мужа, соперниц больше у Рины не будет.
– Я наблюдала за вами во время бала, поэтому и решила завести с вами разговор. Мы обе хотим одного и того же. Константина я вам не отдам, и не надейтесь. К тому же, вы замужем. Впрочем, если ваш супруг покинет этот мир и отправится к предкам, тут уже мы будем действовать по обстоятельствам, – мягко замаскировала свои истинные намерения Рина.
После того, что случилось в Минуре, она очень спокойно говорила об убийствах. Лишить человека жизни оказалось не так страшно. Может, потому что Арн была уверена, что этот человек заслуживает смерти.
Рина облокотилась о подоконник и продолжила рассуждать вслух:
– Вы можете отказаться после всего, что я вам сказала, но подумайте вот о чём: уверена, ваши с МакГрегор отношения весьма натянуты. Если она каким-то чудом станет женой Константина, то получит власть. Как вы думаете, что будет первым, что она сделает? Женщины мстительны и злопамятны, и если вы в числе её врагов, то не поздоровится и вам, и вашей семье.
О своей семье Катарина не беспокоилась. Уж их-то никто не посмеет тронуть. Даже предыдущий император не осмеливался, что уж говорить о какой-то выскочке, временно пользующейся привилегиями любовницы могущественного человека?
«Ей всё равно недолго ещё осталось, так что не всё ли равно, кем там она себя мнит?» – подумала Арн, усмехаясь.
Её взгляд снова обратился к МакЛарен, и она добавила:
– Если её место займу я, то вы получите гораздо больше, чем имеете сейчас. Я умею быть щедрой, хоть по мне этого и не скажешь, леди МакЛарен.
Договорив, Катарина отвернулась к окну, чтобы дать ей время подумать.
Такие решения не принимаются за одно мгновение. Катарина бы приняла, но то была она. Рина всегда действовала спонтанно, принимая не всегда верные решения. Изменить свой характер она уже не могла. Она и не хотела, впрочем, ведь именно он помогал ей выжить. Императорский двор – жестокое место. Либо стань мастером интриг, либо позволь другому убить себя. Таков был принцип выживания во дворце, и Рина освоила это ещё прежде чем отправиться в Минур.
Через несколько минут, подумав, что времени она дала достаточно, Рина повернулась к Ханне и требовательно спросила:
– Ну, леди МакЛарен, что вы мне скажете?

– Я вообще очень уверенный в себе человек, – заявила Катарина. – Называйте это плохим воспитанием или, наоборот, хорошим. На ваш выбор.
– Пару месяцев назад все были уверены в том, что Бёрк и МакГрегор ненавидят друг друга, и не могут находиться в одном помещении рядом. А сейчас, поговаривают, что эта её дикость и независимость покорили его.
Катарина широко улыбнулась и, сверкнув глазами, ответила:
– Если дело только в диком нраве, то в этом я даже дам фору МакГрегор.
Константин Бёрк был сильным мужчиной, а таким нравятся только два типа женщин. Это должна быть женщина с таким же сильным характером, способная поддержать в трудную минуту и даже, быть может, дать совет, но, что самое важное, она должна быть настолько стойкой, чтобы выдержать крутой нрав своего мужчины. Ну, или это должна быть слабая характером серая мышь, которая будет согласна с каждым его словом.
К сожалению, похоже, МакГрегор относилась к первому типу.
Впрочем, Катарина тоже себя к нему относила.
– В отличии от вас, своего супруга я люблю и уважаю.
Рина скептически хмыкнула. Если это было на самом деле так, то влюблённого взгляда в сторону другого мужчины бы не было. И не было бы ненависти к МакГрегор, на которой можно было легко сыграть.
Чувства – это всегда опасно, а особенно во дворце.
– Разумеется, – всё же кивнула она. – Я своего тоже когда-то любила. Да покоится он с миром, – и Катарина притворно, но вполне правдиво изобразила на лице скорбь.
Это удавалось ей отчасти из-за того, что, говоря о кончине своего мужа, она думала об Оливии, которую искренне любила всей душой и которую боги у неё бессердечно отобрали. По её смерти Катарина и вправду скорбела.
Рина следила за выражением лица МакЛарен, и, хоть оно и почти ничего не выражало, она всё-таки могла догадаться о том, что сейчас придворный маг воздуха взвешивает все за и против. В том, что она согласится, Арн была почти уверена. Ханна жила при дворе достаточно давно, чтобы понять, что иногда, ради мести другому человеку, нужно объединиться с тем, кто может этот шанс на месть предоставить. Даже если союзник не по душе, иногда приходится с этим просто смириться.
– Леди Арн, ваше предложение кажется мне чрезвычайно интересным..
Катарина победно улыбнулась.
Чтобы хорошо жить во дворце, ей нужны были союзники. Чтобы подняться высоко, тоже нужны были союзники.
– Почему-то я уверена, что у вас готовы некоторые соображения, по поводу предстоящих событий?
Улыбка Рины получилась очень коварной.
– Нам нужно как-то ослабить влияние Эмелин. То, что она близка с Константином, даёт ей поддержку дворян. Они преклоняются перед Константином Бёрком, и часть этого преклонения выпадает и на долю МакГрегор, потому что они надеются, что, в случае чего, она замолвит за них словечко. Не смею их за это упрекать. За неимением лучшего такая тактика выживания вполне допустима. Чтобы все они от неё отвернулись, чтобы даже глава Тайной канцелярии не смог её защитить, используя своё влияние, Эмелин должна допустить крупную ошибку. Такую, что даже лорду Бёрку придётся умыть руки и поступить по закону, иначе он потеряет своё лицо и, соответственно, доверие тех, кто его поддерживает. Но МакГрегор не допустит ошибки, поэтому нам придётся очень постараться, чтобы общество поверило в её виновность.
С этими словами Арн продемонстрировала новой союзнице маленькую прямоугольную коробочку, которую она всё это время прятала в небольшом кармашке своего платья. Зачем же она решила захватить её с собой именно сегодня, Рина не знала. Может, интуитивно предполагала, что этот разговор состоится именно сегодня. Ещё раз посмотрев за спину Ханны, она слегка приоткрыла коробочку, чтобы её собеседница смогла увидеть коричневый порошок, хранящийся в ней.
Закрыв коробочку и снова вернув её в положенное место, Катарина сказала:
– Его изготовили специально для меня прямо перед отъездом. Небольшая доза приводит к временной потере сознания. Пульс замедляется настолько, что становится еле заметным. Через два – три дня человек приходит в норму. Этого времени нам будет достаточно.
Чтобы МакЛарен не подумала ничего такого, Катарина решила заранее прояснить ситуацию:
– Вам не придётся рисковать своей жизнью или принимать участие в кровопролитии. Вам лишь нужно будет быть свидетелем. Вашему слову поверят.

В Минуре её жизнь тоже не была спокойной. Катарина плела интриги и защищалась от них. Хоть Хэмиш и был непризнанным сыном императора, многие считали его угрозой для наследника престола. В первое время Катарине приходилось держаться за своего мужа, пока она сама не встала на ноги. Всё-таки, это была чужая для неё страна, где её за свою приняли не сразу. Прошло изрядно времени, пока ситуация не переменилась в её пользу, и нужна в Хэмише отпала.
«Женщина, помимо всего прочего, должна иметь терпение, если хочет чего-то добиться», – подумала Арн, улыбаясь.
Выжидать она умела очень хорошо…
– К тому же, все привыкли к её сумасбродствам, и, кажется, что ей всё сойдет с рук.
Этому заявлению Катарина громко усмехнулась, выдавая своё отношение к сказанному. Если кому-то и может всё сойти с рук, то это только ей. МакГрегор так легко не выпутается. Нужно только всё хорошо обставить. Даже зная правду, никто не сможет доказать, что на самом деле Эмелин МакГрегор не совершала никакого преступления.
«Я хотела по-хорошему, но ты, Эмелин, сама захотела по-плохому».
Вспомнив лезвие ножа в опасной близости от своего горла, Арн подумала, что от Эмелин нужно точно избавиться, иначе, кто знает, что придёт ей в голову. Только сумасшедшая может вот так вот угрожать ей ножом…
– И кто же будет жертвой?
Сомнение в голосе МакЛарен выдавало её мысли.
Рина бы с удовольствием отравила Эмелин МакГрегор, но это было бы слишком просто, поэтому она спокойно улыбнулась и всё с тем же ледяным спокойствием ответила:
– Я.
Если жертвой станет она, то шансы на успех значительно возрастут. Арны – первая семья после императорской, и если их наследница вдруг будет при смерти из-за яда, расследование начнётся немедленно и его точно доведут до конца, каким бы запутанным оно ни было. А если они с Ханной всё сделают правильно, то расследовать будет нечего. Преступница будет у всех на виду. Даже пятилетний ребёнок сможет указать на неё пальцем.
– Я спровоцирую МакГрегор и сделаю это у всех на виду.
После того, что произошло между ними в штабе «Вендетты», Рина была уверена, вывести Эмелин из себя будет очень просто. И даже осторожная МакГрегор потеряет свою бдительность.
– Когда всё закончится, служанка, которой я заранее дам денег, принесёт мне, скажем, пирожные от МакГрегор в качестве извинений. Разумеется, в качестве начинки, помимо всего прочего, будет яд. Он действует в течение трёх минут. Вы в это время должны быть со мной, чтобы поднять панику, когда я упаду, и подтвердить, что пирожные были посланы Эмелин МакГрегор. Возможно, для пущей убедительности нам понадобится ещё одна свидетельница. Думаю, у меня есть кое-кто на примете. Ваших слов будет достаточно, а служанки уже во дворце не будет – она его покинет, так как на те деньги, что я ей дам, она сможет вернуться в свою деревню и безбедно там прожить ещё лет пять – десять. Эмелин МакГрегор, сколько бы она ни отпиралась, наказания будет не избежать. Но до того момента эта коробочка должна попасть либо в особняк МакГрегоров, либо в штаб «Вендетты», как ещё одно доказательство того, что яд подсыпала она.

Отредактировано Catarina Arn (2015-07-22 05:40:20)

Когда Ханна упомянула о приёме, лицо Катарины сделалось ехидным:
– Дворец – идеальное место, чтобы провернуть подобное. А что до приёмов… вы получили приглашение от лорда Бёрка? А вот я – да. И повод для приёма мне не понравился. Но, так или иначе, вы же не предлагаете мне провернуть всё в доме Константина Бёрка?
Рина отряхнула платье от невидимых пылинок и добавила:
– О моём с ней конфликте никто не знает. Разве что в «Вендетте» меня мог кто-то заметить. Но это, если честно, не имеет никакого значения. Мало ли, какой будет повод для нашей новой стычки. Никого эти мотивы волновать не будут, когда на кону будет стоять моя жизнь.
– Если будет мало свидетелей, нам не поверят, даже не смотря на наш статус.
– Вы недооцениваете влияние семьи Арн, леди МакЛарен. Вам поверят, на кого бы вы ни указали.
Отцу о своём плане она говорить ничего не собиралась. Будет лучше, если он знать ничего не будет.
«Меньше пререканий с ним, зато действовать он будет реалистично», – подумала Катарина.
– А не кажется ли вам, что это не похоже на то, как поступает МакГрегор? Или, допустим, она не надеялась на то, что у вас там будет девичник?
Катарина пожала плечами. Ей вообще мало было интересно, как в таких случаях обычно поступает МакГрегор. Главное – это то, как она поступит в этот раз. Вернее, ей даже делать ничего не придётся, а только пожинать плоды ловкого заговора против неё.
На лице Катарины появилась предвкушающая улыбка. Она ещё не победила, но победа не за горами.
– К тому же, как подкинуть ей баночку? Ведь после произошедшего начнется такой шум, уж я постараюсь, что можно этого не успеть сделать.
– Времени для этого будет предостаточно. Мы ведь начнём действовать в тот момент, когда Эмелин МакГрегор будет находиться во дворце. У меня есть надёжные люди, которые проделают всё в лучшем виде.
Вопросы придворного мага стали понемногу утомлять Катарину. Конечно, ей были понятны её переживания, но только в первые три минуты, которые уже давно истекли. Дальше уже можно было бы и взять себя в руки. Рина обычно так и поступала. Характер свой она унаследовала не от матери, а от отца. Тот тоже был сторонником мгновенных решений и жёстких методов, когда это было необходимо. Готовность рискнуть всем она тоже унаследовала от Валентина Арна.
Чтобы поток вопросов прекратился, Катарина решила ещё раз расставить всё по своим местам.
– Вы ничем не рискуете, леди МакЛарен, а я же, напротив, ставлю на кон свою жизнь. Вам и Ребекке Дюплесси – это фрейлина Её Величества, если вы вдруг не знакомы – придётся лишь хорошо изобразить ужас и панику. Остальное за вас сделают люди, которые будут вести это дело, ну и, конечно же, мой отец. А до тех пор, пока подходящий момент не настанет, мы с вами должны выглядеть как подруги. Впрочем, с нашими совместными планами, – тут Рина усмехнулась, – мы и на самом деле можем подружиться.
Катарина не каждому предлагала свою дружбу. Она не знала, предложила бы она дружбу леди МакЛарен при других обстоятельствах, но при нынешних ей было на руку иметь такую союзницу.
Ребекке она решила тоже ничего не говорить о своём плане. Пусть думает, что Эмелин МакГрегор на самом деле решила её отравить. Дюплесси была далека от всех интриг, но её можно было использовать в своих целях. Некрасиво, но во дворце никто на это не смотрит.