Jasmine Westerlund

Её муж пока ещё не приходил в себя. Лекари опустили руки. Они были не в силах его вылечить.
Только единожды с того самого дня Ювел был в сознании. Тогда-то он и рассказал ей о перевороте, который задумал Константин Бёрк, и о том, что его план уже совсем скоро будет приведён в исполнение.
Жасмин не была глупой, поэтому догадаться, что болезнь императора тоже его рук дело, было просто. Она злилась, что не успела вовремя остановить этого человека. Никто из тех, кто был против него, не успел. Все знали, что Бёрк очень скользкий тип, что он явно замышляет что-то. Его действия всегда были подозрительными, но, так как это было ему свойственно, никто и не пытался его остановить. Теперь уже всё зашло так далеко, что остановить это невозможно. Даже его смерть ничего не изменит. Станет только хуже, потому что тогда его приспешники начнут делить власть, начнётся междоусобица. Ремпет погрязнет в войне, и этим воспользуются его соседи. Этого допустить было нельзя, особенно сейчас, когда Анита ещё не в состоянии править мудро.
"А Бёрка всегда можно будет свергнуть", – подумала Вестерлунд.
Жасмин решила принять Идубергу и Аниту в покоях императора. Не будет ничего подозрительного в том, что няня принцессы и сама принцесса придут его навестить. Жасмин, находящаяся в это время там же, тоже не будет выглядеть странно.
– Добрый день, леди Биолини, – сказала императрица, увидев, как открылась дверь, и в комнату вошла придворная дама. – Спасибо, что так быстро пришли. Ситуация сейчас не та, чтобы раскланиваться и соблюдать формальности, поэтому отложите реверансы, поклоны и долгие приветствия на потом.
Аниты пока ещё не было, поэтому императрица решила сначала объяснить леди Биолини, зачем она позвала их обеих.
– Я хотела с вами поговорить как с единственным человеком, которому я могу всецело доверить свою дочь. Близок час, когда я потеряю мужа. Я не хочу потерять ещё и дочь. Анита отличается от всех нас... она не заслуживает такой участи. Кто угодно, но только не она.
Женщина бросила взгляд на постель с лежащим на ней императором и продолжила:
– Я намереваюсь вернуть ей всё то, что должно принадлежать ей. Это случится не скоро, но обязательно произойдёт. Но до тех времён нужно ещё дожить. К тому же, очень важно, чтобы Анита не потеряла себя. Вы ведь понимаете, о чём я?
В это время дверь открылась ещё раз, и в комнату вошла уже Анита.
Улыбнувшись так, будто секунду назад ничего не было, Жасмин сказала:
– Ты уже здесь. Проходи, дорогая. Как ты себя чувствуешь?

Когда Анита вошла, ей показалось, что она прервала очень важный разговор двух взрослых людей, хотя ей тоже передали, что её ждут в покоях императора. Сначала Анита побледнела, подумав, что её отец скончался или при смерти, и её зовут, чтобы она могла побыть с ним в последние минуты, прежде чем в комнату набьются его помощники, советники и прочие. Потом принцесса подумала, что, возможно, её отцу становится лучше. Но ей сообщили, что императрица ждёт её там для разговора.
– Ты уже здесь. Проходи, дорогая. Как ты себя чувствуешь?
Принцесса слегка улыбнулась в ответ:
– Неплохо, спасибо. А... как ты?
По лицу её матери, как всегда, невозможно было сказать, не выспалась ли она, не мучили ли её ночные кошмары. Она всегда выглядела превосходно...
Повернувшись в сторону няни, Анита улыбнулась и ей:
– Добрый день.
Сейчас, находясь в покоях императора, было не время для улыбок, но она понимала, что если даже она не будет этого делать, то кто тогда? Нельзя впадать в отчаяние в момент, когда нужно быть сильными.

По приглашению императрицы, Идуберга опустилась в кресло. Сейчас она смотрела на мать и дочь, невольно для себя сравнивая их. Анита была больше похожа на отца – волосы не светлые, как у матери, как и глаза не цвета вод Бену, а похожи на древесную кору. Но при этом Анита была такой же хрупкой и изящной как Жасмин, казалась беззащитной, хотя имела характер. По сути, девочка вобрала в себя лучшие качества своих родителей.
– У вас ведь есть свои люди на юге, не так ли? Когда окажетесь там, убедитесь, что они окажут вам помощь. - спросила мисс Вестерлунд.
- Разумеется, ваше величество. Там принцесса будет в полнейшей безопасности, и её будут окружать только доверенные люди, к тому же, рядом с ней буду находиться я. К сожалению, если не предпринять нужных шагов империя подчинится тому, кто занимает трон, а, будем откровенны, это Константин Бёрк. Но принцессе смогут подсказать, посоветовать, что нужно делать, когда и почему.
И, уже обращаясь к принцессе:
- Это будет тяжелое время, и несколько сумбурное, но, я уверена, вы справитесь со всеми тяготами.
- И, ваше величество, - сказала она, вновь глядя на императрицу, - даже здесь остаются люди, которые верны вам и принцессе Аните.
Женщина решила умолчать о том, что верными остаются либо фанатики, либо глупцы, либо те, кто с приходом к власти главного карателя теряют больше, чем получают. Но, императрица была умной женщиной, она должна была осознавать всю тяжесть сложившегося положения.
- Но, всё же, я осмелюсь советовать вам также покинуть Таурту, здесь уже становится не безопасно, к тому же, не забывайте про вампиров – с возникновением новой проблемы, старая никуда не исчезает. А возвращаясь к безопасности вашей дочери, хочу отметить, что мистер О’Доннелл и мистер Кортеш также будут прекрасными защитниками, и император, и я им очень доверяем, - уверила она императрицу.

Jasmine Westerlund
(Beatrix Wessel)

Она не ожидала от Аниты такого быстрого и твёрдого ответа. Кажется, она была уверена в своём решении.
Жасмин могла бы порадоваться этому, но внезапная перемена в поведении дочери лишь обеспокоила её. Несмотря на то что прежняя Анита не смогла бы управлять империей, Жасмин надеялась, что она всё-таки не станет такой как она сама. У самой Жасмин в годы её молодости, когда она только стала женой Ювела, не было другого выбора. Она не хотела быть просто тенью мужа и ничего не решать. У неё были и сейчас есть совсем другие амбиции. Без стервозного характера и мастерства в плетениях интриг тут было не обойтись.
– Я не смогу быть с тобой рядом, – сказала императрица очень мягко, – но рядом с тобой будут верные тебе люди, твои друзья. Они будут тебе надёжной защитой и поддержкой. Я же постараюсь обеспечить тебе то же самое изнутри империи, которую хочет построить Бёрк...
Жасмин выслушала слова Идуберги и кивнула в знак доверия. За те годы, что Жасмин её знала, Идуберга не сделала ничего, чтобы подорвать её доверие. И она на самом деле любила Аниту как собственную дочь. Кому ещё, если не ей, они с мужем могли доверить своего единственного выжившего ребёнка, хотя принцесса уже давно вышла из того возраста, когда её можно назвать ребёнком вслух, при этом не оскорбив её чувств.
– Даже здесь остаются люди, которые верны вам и принцессе Аните.
– Лучше бы они были верны Константину, – негромко фыркнула императрица.
Доверять этим самым "верным" людям она бы не стала. Все они преследуют какие-то свои цели. Но, за неимением лучшего, скорее всего, придётся иногда полагаться на них, пообещав взамен Нимос знает что...
– Но, всё же, я осмелюсь советовать вам также покинуть Таурту, здесь уже становится не безопасно...
– Нет, – жёстко ответила Вестерлунд. – Я не покину столицу. Я не привыкла бежать. Я лучше умру, чем позволю этому высокомерному ублюдку торжествовать. Он может захватить столицу, а за ней и всю империю, но я никогда не буду плясать под его дудку. Я сделаю что угодно, но нарушу его планы.
Губы Жасмин после того, как она произнесла всё это, были настолько сильно сжаты, что они побелели.
Придворная дама говорила что-то о Кортеше и о'Доннелле, но Жасмин прослушала эти слова. С ними она поговорит позже. Но в вопросах, касающихся безопасности её дочери, она им доверяла всецело. У них была прикрытая вражда, но они были верны её мужу. Этого Жасмин отрицать не могла.

Как Анита и думала, императрица не собиралась покидать столицу. Что она собиралась здесь делать, принцесса не знала. Но, скорее всего, у её матери уже есть готовый план.
– Ваше высочество, есть ли у вас какие-нибудь пожелания, или замечания – сейчас было бы лучше всего их высказать.
Неожиданно для себя Анита задала следующий вопрос:
– Там, куда мы поедем, будет армия, способная победить столичную?
Война в империи, которой правил её отец, вовсе не была пределом мечтаний юной принцессы, но она уже поняла, что без войны здесь не обойдётся. Для того, чтобы вернуть престол, ей придётся сначала побороть себя.
Анита никогда не думала, что однажды ей придётся думать о том, как начать войну и как собрать армию. В детстве она не так часто думала о том, как станет императрицей. Честно говоря, такие мысли пугали её. Но сейчас Анита хотела вернуть себе трон. Не из-за жажды власти, а просто потому, что это справедливо. Человек, отравивший её отца, станет императором. Разве она могла позволить убийце своего отца процветать и дальше?..

– Там, куда мы поедем, будет армия, способная победить столичную? – неожиданно серьезно спросила принцесса.
Идуберга бросила беглый взгляд на Жасмин, у императрицы был очень растерянный вид.
- Скорее да, чем нет, - осторожно сказала она. – Ваше высочество, я понимаю вашу позицию и беспокойство – они вполне оправданы. Но хочу, чтобы вы не забывали – любая война – это плохо, а гражданская плоха вдвойне. Это не объединение всего государства против внешней угрозы, это братоубийство. Не думаю, чтобы Константин Бёрк заботился о ком либо ещё, но хочу, чтобы вы заботились о своем народе, даже в такой сложной ситуации.
Идуберга поняла, что не только запутала принцессу, но и запуталась сама. Ювел был славным правителем, но не сумел нанести единого верного удара, и пал сам. Его дочери говорят о том, что она обязана вернуть своё, данное ей по праву рождения, но точно также советуют не использовать силу и быть гуманнее.
- Ваше высочество, - снова начала она. – Я не говорю сейчас про то, что вы должны сидеть, сложа руки. И я не говорю, что приход нового императора к власти не понравится всем, что все встанут под ваши знамена. Ваш отец хороший человек и правитель, но в такое положение его загнала не его доброта. Да, правитель должен принимать порой ужасающие решения. Но, прошу вас, не теряйте доброты и человеколюбия, будьте достойной наследницей своего отца, не только его земель и его титула, но и его доброты, - сказала она.
«Вот и как выразить то, что должно быть сказано, что идет от самого сердца?!» - Идуберга не знала этого, она многое хотела сказать, и многое должна была сказать, но, почему-то, сейчас слова застревали у неё в горле.

Jasmine Westerlund
(Beatrix Wessel)

Леди Биолини пыталась сказать Аните, что браться за оружие и убивать жителей своей же империи – это вовсе не то, чего ждут от нежной и ранимой наследницы императора Ювела I Вестерлунда, но эти слова, казалось, ещё больше запутали Аниту.
"Если бы она была хоть капельку на меня похожа, ей пришлось бы гораздо легче", – подумала Жасмин, но в то же время она не хотела, чтобы её дочь стала её копией и прошла через всё то, через что в своё время пришлось пройти ей самой.
– Простите, я хочу побыть одна, – выпалила принцесса и выбежала из комнаты.
Императрица встала, чтобы остановить дочь, но потом вдруг передумала. Иногда полезно побыть наедине с собой. Может быть, она успокоится, обдумает всё и придёт к какому-нибудь решению.
– Что ж... может, так даже и лучше, – медленно проговорила Жасмин Вестерлунд, снова становясь собой. – Раз Аниты здесь нет, я бы хотела обсудить с вами одну очень серьёзную вещь. Мой уважаемый супруг назвал нескольких людей, которые будут сопровождать вас и Аниту в этом долгом путешествии. Откровенно говоря, я не одобряю, – голос женщины сделался очень жёстким. – Против кандидатуры о'Доннелла я, разумеется, ничего сказать не могу, но остальные...
Карилеф Радок, по её мнению, вообще не был нужен, а Эмиля Кортеша она бы желала видеть на плахе, чем рядом со своей дочерью. Этот человек не заслуживал того доверия, которое оказывал ему император.