"Ненавижу тебя, Бёрк!" – подумала Эми, садясь в карету.
Вчера она дождалась Константина, но встреча не принесла ей ничего толкового. Да, он подтвердил, что они связаны магией крови, что это заклинание было наложено матерью Эмелин, но ничего конкретного он ей так и не сказал. Что это за заклинание и как оно работает? Можно ли от него избавиться, и если можно, то как и почему тогда Константин этого сразу не сделал?
Вопросов было море, но ответы на них она вряд ли сможет получить от Константина.
Эмелин не привыкла ждать, а когда чего-то хотела, всегда добивалась этого. Сейчас ей нужны были ответы, а значит, она их получит.
– В штаб "Карателей", – сказала она кучеру.
Через некоторое время карета остановилась, и Эмелин вышла. Такое уже было буквально вчера, но только вчера ей нужен был Бёрк, а сегодня она пришла сюда поговорить с Истхемом. Она была уверена, что в такое время он должен быть здесь, а не дома.
Внутрь её провожал тот же самый стражник. На этот раз он любезно сообщил, где находится кабинет лидера "Карателей", но Эмелин его прервала:
– Вообще-то, мне нужен лорд Истхем. Где я могу его найти?
Пожав плечами, стражник отвёл её в его кабинет и оставил у дверей.
Эмелин лишь секунду поколебалась, прежде чем постучать.

– Войдите.
Эмелин осторожно открыла дверь и вошла внутрь.
Она не была уверена, был ли он удивлён её неожиданным визитом, но так или иначе, он сказал:
– Добрый день, леди МакГрегор. Что привело вас сюда? Ищете Константина и снова не застали его?
"Смешно", – подумала она мрачно.
Улыбнувшись, она ответила:
– Вообще-то я ищу вас.
Эмелин села и подумала, с чего ей начать разговор.
Сначала она подумала было, что зря сюда пришла, так как Натаниэль всё-таки брат Константина, и если Константин захотел что-то от неё утаить, то вряд ли эту тайну можно будет узнать у его брата. Но не попытаться она не могла.
Была и ещё одна причина. Она хотела понять, что происходит между ней и Натаниэлем. Сначала она хотела не думать об этом, но потом поняла, что это просто глупо. Прятаться и избегать – это не решение. Рано или поздно всё равно придётся вернуться к этому вопросу, так что лучше сделать это сейчас, пока не стало поздно.
– Вчера я разговаривала с Константином, – сказала Эми. – Он рассказал мне про заклинание.

Такого ответа и следовало ожидать от Натаниэля. Но уходить Эмелин не спешила.
– Когда на меня ночью напали вампиры, я была ранена, и Константин пришёл мне на помощь. Полагаю, его потревожила его, то есть моя рана, отразившаяся на нём. Я уверена, что у него крепкое здоровье, поэтому даже в самую суровую зиму он не болеет. Я же, напротив, очень легко подхватываю простуду. Когда он пришёл ко мне, чтобы забрать камень, я болела. И Константин тоже. Во дворце на балу я споткнулась, упала и вывернула ногу. Через несколько минут там появился он, и он тоже хромал на одну ногу. А когда он меня вылечил, то излечился и сам.
Эмелин перечисляла всё это, одновременно восстанавливая все события в памяти.
Ей на ум пришёл ещё один момент. Когда они были в доме Линберга, Константин разыграл сердечный приступ. Вернее, он вызвал у себя его. Если это заклинание работало бы в обе стороны, то сердечный приступ был бы и у неё, а его не было, значит...
– Заклинание работает только в одну сторону, верно? – спросила она.

– Значит, так оно и есть? – ответила вопросом на вопрос Эмелин.
Эмелин пришла сюда ещё и за тем, чтобы узнать, сможет ли Натаниэль помочь ей разорвать эту связь, но если она работает только в одну сторону, то это не к спеху, а в будущем, возможно, это может ей пригодиться.
Она не стала задавать этот вопрос, но тишина всё равно стояла не долго, так как вопрос задал уже Натаниэль:
– Что ты чувствуешь?
"Что за дурацкий вопрос?" – подумала МакГрегор.
Отвечать на него совсем не хотелось. Она просто не знала, что можно ответить на этот вопрос. Не могла же она выложить ему всю правду! А он, кажется, просто жаждет её услышать ещё со вчерашнего дня.
– Давай мы не будем об этом говорить, – сказала она медленно.

Эмелин сидела, закусив губу.
Она познакомилась с Константином Бёрком и с его братом Натаниэлем Истхемом ещё когда были живы её родители. Все трое знали, что были врагами, но всё равно были крайне вежливы и обходительны друг с другом, потому что того требовал этикет. Но натаниэль Эмелин понравился больше, чем его брат. В каждом жесте Константина таилась насмешка, а его слова сочились ядом. Так, по крайней мере, показалось Эмелин. А Натаниэль был другим...
– Сейчас это не имеет значения, – тихо ответила она.
Это никогда не будет иметь значения. Потому что она на стороне "Вендетты", а он на стороне Константина. Ничего общего здесь быть не может.
– Я пойду, – сказала она, вставая.