Эдгар никогда не был дружен с Ребеккой, потому что ему всякий раз казалось, что она что-то скрывает. Он бы не стал к ней обращаться, если бы не её связи, которые могли ему помочь. Ему нужно было встретиться с лордом Вальяном, но сам, без участия других людей, он к нему заявиться не мог.
Ребекка, даже сменившая фамилию, ему и сейчас тоже не нравилась, но он сейчас не мог выбирать тех, с кем ему нравится вести дела, а с кем – нет.
Когда о них доложили герцогу, Моретти стало всё-таки не по себе. Он не знал, какой будет реакция Филиппа Вальяна. По идее, он должен был сейчас выскочить из своего кабинета с мечом в руке и попытаться его заколоть.
«Надеюсь, я смогу ему всё объяснить до того, как он меня убьёт. Естественно, если я смогу объяснить».
Моретти пришёл сюда за объяснениями, потому что полагал, что Филипп мог что-то знать. Даже если он не знает, человеку его положения гораздо легче раздобыть сведения, чем кому-то уровня Эдгара. К тому же, его ведь уже давно считают мёртвым… Нельзя было ему разгуливать по городу и искать сведения.

«Интересно, я застану его очередную любовницу, вернувшись домой без предупреждения?» – думала Кейтлин, поднимаясь по лестнице.
Время было не то чтобы очень позднее, но Давид уже, должно быть, находился в своей комнате. Герцогиня решила обрадовать сына своим возвращением завтра. Не хотелось его случайно разбудить, если он уже спит.
«А мой муж, должно быть, сейчас обнимает очередную красотку».
Мысли об измене мужа посещали её в последнее время всё чаще. Раньше было проще с этим мириться, потому что Кейтлин была уверена, что по-другому не бывает. Аристократы женятся не по любви, а по расчёту. Их с Филиппом брак был как раз таким, поэтому она изначально не надеялась на какие-то чувства. Но, будучи в гостях, Кейтлин смогла убедиться в том, что между супругами может быть хотя бы уважение и понимание. Бывали и другие семьи – не такие, как их.
Была ли это её вина, что Филипп считал других девушек и женщин более привлекательными? Кейтлин не знала ответа на этот вопрос.
Герцогиня отдала распоряжения по поводу своих вещей, переоделась и направилась в кабинет Филиппа – он, должно быть, сейчас там, судя по горящему свету.
Её уже предупредили, что «у милорда гости». Вопреки её ожиданиям, это была не любовница, потому что ей сказали, что пришла какая-то знатная дама с каким-то мужчиной. Если Филипп не практикует разные извращения, то их визит был деловым. Тем не менее, Кейтлин захотелось дать ему знать, что она вернулась. Разве не так должны поступать жёны?
И женщины очень любопытны. Кейтлин, в какой-то мере, тоже была.
Перед тем, как войти, она дважды постучала. Затем она легонько толкнула дверь и увидела двух незнакомцев – мужчину и женщину.
– Прости, – сказала она Филиппу, – просто хотела сказать тебе, что вернулась.
Герцогиня улыбнулась, так как она привыкла изображать примерную и счастливую жену на людях. Они с Филиппом там привыкли играть, что не снимали масок даже когда оставались наедине. Он был с ней так же холодно-вежлив дома. Возможно, это было правильно, ведь Давид не должен был догадываться об истинном положении вещей между его родителями. Он поймёт, когда подрастёт, но пока ещё было слишком рано его во всё посвящать.
– Ладно, не буду вам мешать, – сказала она, намереваясь уйти.

– Возвращение Эдгара из мира мёртвых – это лишь первый подарок, который преподнесёт нам комета Трия. Нам стоит ожидать большего, но я, к сожалению, не смогу вам точно сказать, чего именно. Трия непредсказуема, а потому любое её творение – тоже.
О чём-то подобном мужчина слышал от приятелей своего отца. Купцы много путешествуют, и для того, чтобы приобретать новые знания, им не обязательно сидеть за книгами. Им достаточно того, что они общаются с самыми разными и непредсказуемыми людьми.
Моретти сразу понял, что произошло, но он не стал чувствовать себя лучше. Всё говорило о том, что дальше будет только ещё хуже.
– Чего-то в этом роде я должен был ожидать… – сказал он.
Ему не очень нравилось, что он воскрес в результате кометы, пролетевшей над Тауртой, но не мог не признать, что живым всё равно быть лучше, чем мёртвым. Стоит всё-таки порадоваться тому, что он снова среди живых, хотя и сможет показаться там, где его могут увидеть знающие о его смерти. Это будет самым плохим подарком начала лета.

Эта ночь обещала быть полной неожиданностей для Кейтлин. Она ждала, что её тут же отправят к себе, но вместо этого Филипп предложил ей остаться, чтобы она знала, что происходит в столице. Это было на него не похоже, и Кейтлин точно знала, что это не было игрой. Обычно люди вроде Филиппа не вмешивают жён в свои дела.
– Возвращение Эдгара из мира мёртвых – это лишь первый подарок, который преподнесёт нам комета Трия. Нам стоит ожидать большего, но я, к сожалению, не смогу вам точно сказать, чего именно. Трия непредсказуема, а потому любое её творение – тоже.
Вальян в трепетном ужасе посмотрела на мужчину, который, судя по всему, и был Эдгаром. Он выглядел вполне живым и здоровым, и ничто в его внешности не указывало на то, что недавно он побывал на другой стороне. Наверное, этого и следовало опасаться – не знаешь, кто перед тобой стоит и как он там оказался.
Невольно герцогиня сделала шаг в сторону от Эдгара, испуганно косясь в его сторону. Она верила в то, что в этом кабинете ей ничего не грозит, и она видела, насколько хорош был её муж в фехтовании, но не бояться было просто выше её сил.
Герцогиня перевела взгляд на мужа, ожидая его дальнейших объяснений.
Кейтлин уже была не рада, что вернулась в столицу так рано – ей следовало забрать с собой сына и гостить у подруги ещё дольше. Так она бы уберегла их обоих от беды.
Давид был их единственным ребёнком, наследником своего отца, но пока он был всего лишь ребёнком. Кейтлин не хотела, чтобы он в таком возрасте уже столкнулся с ужасами взрослой жизни. Пусть он сначала подрастёт.
– Что всё это значит? – дрожащим голосом спросила Кейт. – Будут ещё…?
Она не смогла произнести то, что собиралась, поэтому просто молча указала на Эдгара.
Ей казалось ужасным, что куча оживших мертвецов будет расхаживать по городу. Ужаснее этого может быть только нашествие вампиров, хотя здесь, в Ремпете, люди уже настолько к ним привыкли, что для них это не станет чем-то страшным.
Мысленно Вальян уже взывала к Афен, прося у неё защиты и милосердия. Если люди чем-то согрешили в её глазах, пусть она простит им их грехи и даст шанс их искупить. Как жительница Ниариса, она считала, что беды обрушиваются на человеческий род из-за того, что люди уклонились от веры и забыли Афен. О ком-то по имени Трия Кейтлин даже не слышала никогда.
– Кто эта Трия? – спросила она.
Вернуть мёртвого к жизни может только тёмный маг, но Кейтлин достаточно знала о тёмной магии, чтобы знать, что творение некроманта так не выглядит. Не было такой силы, что могла бы вернуть душу из мира мёртвых и водворить её обратно в тело. Такое по силам лишь богам.
«Но боги не станут воскрешать просто так».

– Что всё это значит? Будут ещё…?
Это было очевидно.
– Вам уже приходилось встречаться с теми, кто вернулся?
Филипп Вальян не ответил на этот вопрос, но ответ, кажется, был на поверхности. Уж слишком спокойно герцог воспринял появление Эдгара на пороге его кабинета.
– Вы сказали, что нам следует ожидать большего. Есть у вас какие-нибудь мысли?
– Хотел бы я, чтобы они были… А впрочем, достоверно известно, что изредка Трия наделяет избранных ею людей частью своей силы, и они получают самые разные, необыкновенные способности. Было бы интересно узнать, случится ли такое и в этот раз.
Моретти испытал нечто, близкое к разочарованию. Ему были нужны ответы, но герцог не мог их ему дать, потому что сам ничего не знал. Чтобы разобраться, Эдгару придётся найти кого-нибудь ещё.
– Кто эта Трия? – задала вопрос герцогиня.
– Богиня магии, Не очень известная в Ниарисе.
«Значит, она из Ниариса?»
Эдгар там бывал, и он хорошо знал культуру этого народа. Во многом она была близка к Ремпету, но в ключевых моментах всё же отличалась. Эдгар не мог сказать, что понимает их верования и их традиции, но, как известно, обычаи осуждению не подлежат, какими бы они ни были.
– Благодарю, милорд, – произнёс Эдгар, считающий, что этот разговор уже подошёл к своему завершению.
Он выяснит, что с ним происходит, но не здесь и не сегодня. Не стоило и дальше тратить здесь время.