– Как всё запущено… мда… – пробормотал Джонатан.
Он имел в виду, конечно же, культ Крива, в котором состоял. Там всё было слишком неопределённо, чтобы вызвать удовлетворённость у Джонатана. Он думал, что после поджога храма что-то изменится, но всё осталось по-прежнему, включая и отношение самих членов культа. Кому-то было всё равно, а кто-то проявлял неимоверную радость, но только из-за того, что противозаконное действие показалось весёлым.
Для Лютера в этом не было ничего забавного, и сейчас он действительно не понимал, для чего он держится этой кучки последователей Крива. Возможно, он всё ещё надеялся, что всё не так плохо, как выглядит.
Было поздно, но Лютер ещё не вернулся домой, потому что совсем недавно закончил с одним поручением. Уснуть он всё равно не сможет, поэтому Джонатан, увидев трактир под названием «Берёзовая роща», решил туда зайти.
Маг открыл дверь и сразу же её закрыл – ему там не понравилось. Слишком много людей, слишком мало пространства.
Лютера сложно было назвать пьяницей или хотя бы просто любителем выпить. Свои проблемы он тоже не решал при помощи алкоголя, поэтому был достаточно привередлив в выборе трактира или таверны. Больше, чем выпивка, его волновала еда, но, судя по тому, что происходило внутри, качество там сейчас мало кого волновало – было бы, что пить, и чем закусить.
Джонатан скривился и на всякий случай отошёл подальше от двери.
Поесть он мог и дома, но не хотелось беспокоить мать поздним ужином (или ранним завтраком). Она, конечно, уже привыкла к тому, что Лютер иногда возвращается за полночь, но меньшее, что маг хотел, – это доставить беспокойство родному человеку.
Он засунул руки в глубокие карманы и неспешно направился к дому. В такой час даже и рассчитывать не приходилось на наёмный экипаж, а лошади при себе у него не было – это ненормальное животное сбежало от него почти сразу.

Хотя Люциан ненавидел вампиров, он с удовольствием пользовался всеми преимуществами, которые приобрёл. Сегодняшнюю ночь, как и все предыдущие, он решил посвятить себе. Зачем вообще жить, если не можешь делать всё, что хочешь? А Люциану хотелось повеселиться.
Веселье в его понимании всегда было разным, поэтому сегодня он для начала решил прогуляться. Обычно во время прогулки приходит много идей, а также можно много чего увидеть. Очень часто во время таких прогулок Фаррел находил себе жертву или просто приятную девушку со смазливой наружностью, чтобы повеселиться с ней ночью. Пока Люциан точно не знал, чего он хочет, но прогулка, как он надеялся, навеет какое-нибудь вдохновение.
Поначалу он не находил для себя ничего интересного и уже стал подумывать о том, чтобы зайти в ближайшую таверну и выпить там. Люциан даже уже свернул к дверям одного из таких заведений, когда вдруг услышал:
– Какое отношение ты имеешь к поджогу храма «Свет Нимоса»?
Человеческие религии не интересовали вампира, а храмы он вообще считал проявлением человеческой ограниченности взглядов и мании величия. Он хотел пройти мимо, а затем передумал. Его заинтересовало то, что задающим вопросы был вампир, и не просто вампир, а знакомый ему.
Пока Фаррел подходил ближе, он пытался вспомнить его имя, а также и то, при каких обстоятельствах он впервые увидел этого вампира. Кто же этот темноволосый парень и почему он заинтересован в поджоге какого-то храма?
«Альянс» исключался сам по себе, потому что всех вампиров, состоящих там, Люциан знал. Или, по крайней мере, запомнил их лица. Этот же вампир был знаком ему ещё до появления Фаррела в убежище.
Люциан подошёл ближе, не отрывая взгляда от вампира.
– Уиллферд Азарх, – произнёс он вдруг.
На лице Фаррела появилась злость, потому что Уиллферда он ненавидел. Они познакомились несколько лет назад, и в прошлом этот идиот устроил всё так, что местные жители ещё месяц охотились на него, перекрыв все пути из городка, где тогда жил Люциан. И всё это они провернули не без прямого участия Азарха. Люциану тогда, разумеется, удалось уйти, но он поклялся, что отомстит за идиотскую шутку.
Он не знал, для чего Уиллферду требуется этот Джонатан Лютер, но ясно было, что он для него важен. А раз так, то его нужно либо спасти, либо убить. Люциан рассудил, что какая-то часть Уиллферда будет всё-таки удовлетворена хотя бы малость, если Джонатан Лютер будет убит, поэтому он решил, что магу нужно помочь сбежать от вампира. Для этого достаточно было всего лишь отвлечь Уиллферда настолько, чтобы дать время для побега. У этого Джонатана пока ещё не успели оторвать ноги, поэтому убежать он сможет самостоятельно. В любом случае, Люциан отказывался нести его на руках!
– Давно не виделись, Уилл, – произнёс он насмешливо, приближаясь к знакомому со спины. – Кажется, за мной должок, который я просто обязан вернуть.
С этими словами он попросту напал на вампира, одновременно отталкивая его от жертвы.
Люциан не знал, какова была разница в возрасте между ним и Уиллфердом, но он не верил в то, что возраст имеет какое-то значение. Сильнее не тот, кто старше, а тот, кто уделяет себе больше времени. Несмотря на свою страсть к развлечениям разного рода, Фаррел никогда не забрасывал свои тренировки. Он считал, что они очень важны для вампира в любом возрасте. Магия появится позже, а до тех пор нужно было использовать то, что есть.

Когда к нему кто-то подошёл, Джонатан решил было, что это какой-то пьяница, просящий хотя бы «бусину» на выпивку. Он уже хотел отмахнуться от приставучего прохожего, когда услышал, что его назвали по имени.
Молодой человек не был ему знаком, сколько бы Лютер ни пытался его вспомнить. Несмотря на то, что он достаточно часто работал с вампирами, это лицо не было ему знакомо.
– Какое отношение ты имеешь к поджогу храма «Свет Нимоса»?
От этих слов маг ненадолго онемел – он не ожидал, что кому-то известно, что он был причастен к тому поджогу. Они тщательно замели следы, поэтому никакие ищейки не могли их найти.
Джонатан хотел уже выругаться и послать этого любознательного вампира куда подальше, когда он вдруг понял, что не может этого сделать. Это было похоже на «Подчинение», но откуда ему взяться у вампира? Несмотря на то, что Лютер был магом-менталистом, часто проделывающим с остальными штучки и похлеще, он понял, что ничего не может сделать, чтобы сопротивляться этой непонятной магии.
– Я его поджог, но не один, – сказал Джонатан.
Ему очень хотелось сказать, что он совсем ничего не знает об этом, и что он вообще свято верующий в Нимоса, но какая-то сила заставляла его говорить правду.
«Давай же, возьми себя в руки!» – сказал он сам себе в мыслях, но это мало помогало.
Он понимал, что, если в следующий раз вампир прикажет ему назвать имена, то он их назовёт, поэтому быстро придумывал, как ему отсюда смыться.
– Уиллферд Азарх. Давно не виделись, Уилл. Кажется, за мной должок, который я просто обязан вернуть.
Ещё один вампир, но на этот раз его появление отсрочило судьбу Джонатана, за что он был благодарен Криву.
«Значит, его имя Уиллферд Азарх. Надо запомнить».

– Честно говоря, я ожидал совсем не такой реакции, – задумчиво произнёс Люциан.
Его фраза не воспроизвела должного эффекта. Более того, его, кажется, и вовсе не вспомнили! Это было непростительно!
Впрочем, сейчас было неподходящее время, чтобы об этом думать. Он напомнит Уиллферду о себе, когда будет его убивать. Должен же этот ублюдок знать, за что сдохнет. У Люциана был маленьких список тех, кого он хотел убить обязательно, и Азарх этот список возглавлял. Почётно для такого, как он. Другой чести для него не было.
От удара Люциана он уклонился, но это не значило, что на этом всё. Фаррел собирался сегодня поставить точку в этой затянувшейся истории.
Когда в руках его противника блеснул меч, Люциан резко отклонился в сторону, но на него и не думали нападать. Вместо этого Уиллферд ранил того парня. Насколько вампир мог судить, рана была смертельной или почти смертельной. Если вовремя ею не заняться, этот маг, кем бы он ни был, мог умереть.
«У него что, совсем мозгов нет? – думал Люциан, глядя на Уиллферда. – Он только что его допрашивал и ещё не получил удовлетворительного ответа. Так зачем же его убивать?»
Азарх вообще оказался странной личностью, если его так можно было называть.
По какой-то причине он заинтересовался поджогом того храма, о котором было так много слухов в одно время. Вампиры обычно не интересуются человеческими религиями, а этого почему-то очень волновал этот поджог. Неужели решил посвятить остаток своей жалкой жизни служению Нимосу? Или он думает, что бог солнца дарует ему возможность выйти на солнечный свет? Да эту возможность Люциан и сам мог ему даровать, только вряд ли Уилл после этого выживет.
– Я вижу, с мозгами у тебя совсем туго, – покачал головой Люциан. – Наверное, я оказываю этому миру услугу прямо сейчас.
Если Тора считала своим прямым долгом уничтожать любые признаки пыли и грязи в особняке вампиров, то почему бы и Люциану на сегодняшнюю ночь не сделать своей обязанностью избавление от всякого мусора? Уиллферд Азарх как раз подходил под данное описание, ибо иначе его и назвать-то было нельзя.
– Расквитаюсь с тобой за прошлое и убью тебя, – произнёс Люциан.
Кажется, они с Уиллфердом были приблизительно одного и того же возраста, но Фаррел знал, что был значительно сильнее своих сверстников благодаря тренировкам и удаче, которая ему сопутствовала. Он не боялся схватки.
Он стал стремительно приближаться к противнику, намереваясь первым делом лишить его оружия, а заодно и правой конечности. Не нравилась Люциану эта рука, а особенно когда она держала меч. Лёжа на дороге она будет смотреться куда более красиво, чем как часть Уиллферда.
«К тому же, – фыркнул вампир, – рука, наверное, будет счастлива отделиться от такого дерьма».

– Замечательно. А теперь ты назовёшь мне имена своих сообщников.
Худшие ожидания Лютера начали оправдываться.
«Сопротивляйся! – мысленно сказал он сам себе, стремясь подавить желание ответить на вопрос. – Сопротивляйся, придурок, иначе к Криву все отправятся раньше времени, включая и твою любимую крошку».
Мысли о Зои помогали, но слабо. Джонатан чувствовал, что он всё ещё не в силах сопротивляться чужой воле, которая подавляла его собственную. Лютер сам был магом-менталистом и умел подчинять своей воле других, и то, что такое проделывали с ним, его раздражало. Наверное, эмоции и помогли ему слегка ослабить контроль, установленный над ним. Не сказать ничего он не смог, но Лютер назвал имя парня, который когда-то состоял в их культе, но умер при весьма глупых обстоятельствах.
Когда всё закончилось, по его лицу заструился пот от чрезмерного напряжения.
Правда, это были ещё не все приключения на сегодня. Следующим этапом оказалось ранение – достаточно серьёзное на взгляд Джонатана.
Он сдержал крик, но героизм вряд ли поможет ему выжить. Скорее всего, он так и умрёт здесь – на непонятной улице в странной компании. Этот факт удручал мага, ведь он надеялся умереть в объятиях Зои, чтобы она оплакивала его, положив его голову на свои колени, а её шикарные волосы падали на его лицо.
«Крив, это совсем не то! – подумал он с яростью. – Я ещё не хочу умирать! Я не готов умереть!»
И словно бы в ответ на его мысленную мольбу появилась какая-то девушка, которая почему-то решила ему помочь, хотя любая друга бы убежала, побоявшись вмешиваться в подобные разборки, потому что не всякая будет спокойна, наблюдая за сражением двух вампиров, а также за смертью раненого мага.
Джонатана куда-то понесли, а он решил не сопротивляться.
«Хуже, чем сейчас, уже не будет», – рассудил он по-философски.
– Отнесите его в гостевые покои, – услышал он, проваливаясь в темноту.
«Значит, я поживу ещё немного, – подумал он. – Интересно, значит ли это, что я для чего-то нужен Криву?»

Фаррел был в восторге от того, что ему удалось хотя бы вывести из себя этого Уиллферда Азарха, который заслуживал того, чтобы его сожгли заживо.
Если бы Люциан был вампирским палачом, то он бы казнил преступников только таким способом – быстро, зрелищно и дёшево, так как не требует привлечения дополнительных ресурсов.
– Может, сначала напомнишь, что это за прошлое? А впрочем… нет, не надо. Не хочу слушать плаксивую историю о том, как я тебя когда-то обидел.
«Нет, я сверну его шею, а потом отнесу в тёмный подвал, где буду его пытать!»
Если кто-то начинал раздражать Люциана, то это уже было надолго. Почти все вампиры в их убежище были в этом длинном списке. Особенно Герта, которая считала себя такой особенной и бегала за Ником, словно собачка на поводке.
«Впрочем, – вспомнил Фаррел, – она же умерла, бедняжка».
Вдаваться в подробности её смерти Люциан не стал – скорее всего, нарвалась на неприятности сама, за что и получила. Может быть, в прошлый раз ему не стоило её спасать, ведь смерть всё равно настигла Замору. Жалости он не испытывал, потому что не было и привязанности. Даже если что-то подобное и намечалось, эта глупая вампирша с сознанием ребёнка всё испортила сама. Оплакивать её он не собирался, мстить – тем более.
Люциан мстил только за себя любимого, и его оппонент сейчас находился перед ним, готовый умереть.
Какая-то девушка забрала умирающего мага с собой, и это вызвало очередную порцию восторга у Люциана, потому что Азарха это взбесило. Для чего-то этот маг всё-таки был нужен ему.
«По крайней мере, я не дам ему за ними проследить», – решил Люциан.
– Ты испоганил мне всё. Я полагаю, твоя смерть как-то поднимет мне настроение…
– Ты испоганил мне всё много лет назад, – напомнил Фаррел. – А я такого не прощаю.
Следующим движением Люциан собирался свернуть Уиллферду шею, как и полагалось по его плану, но по какой-то причине вампир, который казался младше него, был быстрее. И от него шло какое-то странное ощущение.
Прислушавшись к нему, Фаррел понял, что точно такое же чувство испытывал, когда рядом находилась Мелисса Вальверде – вампирское милосердие, а по совместительству очень странная вампирша с непонятной силой.
«Неужели это ещё один псих, обладающий силой как у святоши Лиссы?» – подумал Фаррел, всё ещё не веря.
Одно его радовало – Уиллферд Азарх был далёк от того, чтобы его называть святошей. Ещё одного вампира, который желает спасти души всех, он бы просто не вынес. Такие «спасительные речи» вызывали в нём желание впиться кому-нибудь в шею и сделать что-нибудь такое, чтобы у приверженцев веры отпало всякое желание проповедовать ему о спасении его души. Люциан прекрасно знал и сам, что спасёт его душу, и советы ему не были нужны.